Джинн и воины-дьяволы

Прежде чем они сели в самолет, Филиппа позвонила Нимроду по сотовому телефону: ей не терпелось поделиться с ним и Джоном добрыми новостями. Девочка была очень разочарована, услышав, что «абонент недоступен». Тогда она позвонила домой, надеясь получить какие-нибудь добрые вести о маме. Но та еще не вернулась из Иравотума. Зато Филиппа поговорила с отцом! Папа может вести членораздельную беседу! Это значит, что заклятие Мафусаила постепенно отступает.

Она решила не говорить ему, что Лейла скоро вернется домой: пусть это будет для него приятным сюрпризом. И, учитывая то, что случилось с миссис Гонт в небе над Тихим океаном, решение это было весьма разумно. О себе же, не вдаваясь в подробности, Филиппа сообщила, что она сейчас в Венеции, а вообще в планах у них путешествие по Китаю и Шотландии. Папа на это сказал, что очень скучает по ней и Джону, и попросил их вернуться домой поскорее. Этого было достаточно, чтобы на глазах у девочки выступили слезы. Как же она соскучилась! И по дому, и по родителям, и по своему брату-близнецу. А еще ей ужасно не хватало собственной джинн-силы — не потому, что хотела ею воспользоваться для чего-то конкретного, а потому, что с джинн-силой она всегда чувствовала себя спокойнее и увереннее, а в последнее время без джинн-силы ей постоянно было как-то не по себе.

К большому удивлению Филиппы, Марко в самолете совсем не нервничал, хотя это был его первый полет. Зато, несмотря на репутацию великого путешественника, он оказался трудным спутником, поскольку ныл не переставая по всякому поводу. То слишком тесно в автобусе, который вез их к трапу самолета; то кресла в самолете слишком узкие; то еда безвкусная; то вино кислое как уксус. Главное же — путешествие на самолете показалось ему крайне скучным, поскольку ничего, кроме неба, видно не было. Короче, Филиппа думала, что сойдет от его жалоб с ума, и не могла дождаться, когда же закончится полет.

Однако, приземлившись в аэропорту города Глазго, который назывался вполне заурядно, а вовсе не в его честь, Марко Поло принялся жаловаться с удвоенной силой: в Шотландии слишком сыро и слишком холодно; люди с виду скупердяи и к тому же странно пахнут; главное же — он ожидал, что все в этой стране носят клетчатые юбки, а их тут и в помине нет. Глазго, по его мнению, был мрачным, грязным, вовсе лишенным солнечного света городом; еда — особенно мороженое — была дешевой и противной; в воздухе пахло пивом; в такси воняло освежителем воздуха и куревом, а это считается самым омерзительным сочетанием запахов. А еще он не понимал ни слова, когда шотландцы говорили по-английски.

Вот с последней жалобой Марко Филиппа не могла не согласиться. Даже она с трудом понимала этот искореженный английский язык. Водителя такси, который вез их на юго-запад Шотландии, в Андроссан, где они планировали сесть на паром, чтобы добраться до острова, вообще невозможно было понять. Он был крайне мил с ними и жаждал общаться, но вести с ним беседу не было никакой возможности. То есть он-то понимал Филиппу прекрасно, а вот она не понимала ни единого сказанного им слова.

Примерно час спустя они, в полном изнеможении от попыток понять словоохотливого собеседника, прибыли в городок Андроссан и купили билеты на паром, который вез их по морю еще час. Наконец, уже под вечер, они достигли острова Арран и заночевали в гостинице «Брунс», в Бродике, главном портовом городе на этом острове.

Следующее утро выдалось холодным и неприветливым — под стать не очень-то гостеприимной гостинице. Наконец солнце, совсем не такое ласковое, как в Венеции, подсветило здания из желтоватого песчаника жестким, бьющим в лоб светом. И в этом все-таки была своя прелесть. Они арендовали лодку-моторку с навесным двигателем и отправились по гладкому ледяному морю к Святому острову. Филиппе казалось, что они плывут на край света, а Марко к тому же без устали твердил, что земля плоская и они скоро непременно свалятся с нее и убьются насмерть. К счастью, через некоторое время — к их превеликому облегчению — вдали показался остров.

Святой остров принадлежит тибетским ламам, здесь расположен большой буддийский монастырь. Филиппе все тут показалось немного странным и даже подозрительным: слишком много она натерпелась в подобном монастыре в Индии — в ашраме Джаяр Шо. Подобно ученикам гуру Масамджхасары, монахи в Мирном центре на Святом острове носили оранжевые одежды и много занимались йогой. К радости Филиппы, этим все сходство между монастырями и ограничивалось, поскольку здешние монахи оказались добрыми, гостеприимными людьми, а их духовный лидер, китаец, назвавшийся доктором Да, был безмерно рад, когда Марко заговорил с ним на его родном языке. Благоразумная Филиппа успела предупредить Марко, что ему — по очевидным причинам — не следует раскрывать доктору свое настоящее имя.

Поэтому они с Марко лишь сообщили доктору, что приехали посетить пещеру святого Лазериана, и доктор дал им в провожатые монаха, чтобы тот отвел их на другой конец острова, к пещере.