Джинн из консервной банки

– Сначала надо послушать.

– Конечно, обязательно.

Не найдя в Ольге ничего необычного, Георгий успокоился и подумал: «Да нет, ничего она не знает. От скуки валяет дурака».

Он умоляюще посмотрел на жену и попросил страдальческим тоном:

– А можно послушать в другой раз.

– Почему? – удивилась она.

– Я устал, как черт.

– А чем же таким ты занимался? И вообще, мне интересно, где ты был?

Во взгляде Ольги промелькнуло нечто зловещее, но тут же беззаботная улыбка сменила неприятную маску. Георгий посчитал вопрос несущественным и не требующим ответа. Он пожал плечами и равнодушно сказал:

– Ты не против, если я пойду к себе, прилягу, а потом мы поговорим.

– Против.

В ее голосе почувствовался металл. Это насторожило Георгия.

– А что, собственно, случилось? – озабочено спросил он.

Ольга улыбнулась:

– Милый, ну почему обязательно должно что-то случиться? Просто я соскучилась и требую чтобы ты уделил жене несколько минут, а потом можешь идти отдыхать.

«Если, конечно, сам захочешь,» – мысленно добавила она.

Георгий сдался:

– Хорошо.

Он упал в кресло напротив жены, положил руки на стол и воскликнул с шутливой патетикой:

– Я готов наслаждаться искусством. Включай свою пьесу.

Рука Ольги грациозно взметнулась вверх и плавно опустилась на клавишу магнитофона.

«– А может ты влюбился в эту шалаву?

– Скажешь тоже! Я ведь могу и оскорбиться!

– Ладно тебе. Я пошутила, хотя… Знаешь, Игорь, по-моему, уже начал в нее втрескиваться. Мне пришлось устроить ему бурную сцену ревности, чтобы отправить на дело именно в ту ночь. Видел бы, как он упирался. Но ты молодчина. Какое хладнокровие. Чисто сработано. Вот таких мужиков я люблю. Не бойся, тебя я не брошу. Ну-у, может когда изменю маленько… Но не сильно, так, чуть-чуть.

…

– О ней думаешь?

– Да.

– Хватит уже, давай с ней кончать.

– Опасно еще. Куда спешить? Убийство за убийством. Слишком очевидно.

– А мне надоело ждать.

– Нет, опасно.

– Я счастливая! Я везунчик! Да не дрейфь ты! Все будет нормально. Смотри как с твоим отцом и Игорем все ловко получилось. Как в аптеке на весах. Менты тебе еще и сочувствовали.

– Благодаря помощи Ольги.

– Нет, благодаря твоему таланту. Как ловко ты обвел вокруг пальца старуху. Ну и дура же она! Неужели верит, что ты влюблен в нее? Ты же в сыновья ей годишься. Вот наглая баба!

– Верит. Надеюсь, верит. Я очень стараюсь, она и верит.

– И это после разоблачения Игоря! Уж после такого я бы не поверила. Нет, она совершеннейшая самовлюбленная дура… Короче, когда?

– Что – когда?

– Когда мы будем претворять в жизнь наш план? Смотри, а то передумаю. Здесь ко мне уже подкатывает один бизнесмен. „Какая ты свеженькая, – говорит, – какая душистая“. Вот возьму и отбуду с ним на… Куда-нибудь с ним отбуду. Так когда же?

– Как ты торопишься, крошка, как ты кровожадна. Мало тебе двух трупов, третий подавай…

– Мне жизнь подавай! Я хочу жить, а не прозябать. Надоело сидеть в берлоге. Хочу на Богемы!

– Регина, только не сердись… Багамские острова пока откладываются. Или нет. Поезжай туда прямо сейчас. Я дам тебе денег. Много денег.

– Ты хочешь чтобы я поехала одна?

– Конечно, я же занят…

– В чем дело, парниша? С огнем шутишь! Я ведь могу…

– Девочка моя, умоляю, не сердись, я не виноват, обстоятельства оказались сильнее меня, сильнее нас с тобой.

– О чем ты? Какие такие обстоятельства? Хватит полоскать мне мозги! Ты что передумал шлепать эту шлюху?

– Да нет же, конечно нет. Но только не сейчас, сейчас нельзя, чуть позже.

– Позже? Почему? Что нам мешает шлепнуть ее сейчас? Только не говори, что слишком рано. Это я уже слышала.

– Нет, уже не рано, уже поздно.

– Поздно?

– Увы, да.

– Как это поздно? Уж не хочешь ли ты сказать, что ее уже кто-то шлепнул? Ха-ха-ха!

– Нет, не шлепнули, к сожалению. Но и я не могу сейчас этого сделать. Риск слишком велик. Потерпи всего несколько месяцев.

– Сколько? Сколько еще надо ждать?

– Ну-у, не знаю, месяцев шесть, семь…

– Ничего себе несколько. Это же больше чем полгода! Крыша поехала у тебя! Нет, столько ждать я не согласна. Не хитри. Ничего у тебя не получится. Давай кончать и баста. Иначе я осерчаю.

– Понимаешь, Ольга беременна.

– Что-оо?

– Беременна.

– Беременна? Эта старая облезлая кошка? Да она тебя дурит!

– Нет, не дурит. У нее очень сильный токсикоз.

– Вот это да! Слушай, какое мне до всего этого дело? Беременна, не беременна! Тем более надо быстрей с ней кончать и сматываться за границу!

– Не могу же я убить своего ребенка? Я даже знаю уже что у меня будет мальчик. Сын, понимаешь? Я не могу убить своего сына. Тогда я стану хуже своего отца.

– Какие сантименты! Ха-ха-ха! Еще расскажи мне как ты его любишь, своего сыночка. А как же бабы делают аборты? Подумаешь, ребенок, большие дела. Он еще и не родился.

– Я не могу убить собственного сына.

– Собственного папашу ты убить смог, а вот еще не родившегося ребенка почему-то не можешь! Поразительно!»

Слушая запись, Ольга цепко вглядывалась в лицо мужа. Георгий не сразу понял что происходит. Он даже пропустил мимо ушей начало диалога: настроился на радиопьесу, приготовился томиться от скуки, внешне вежливо излучая интерес и удовольствие, на радость эстетке-жене.