Джинн из консервной банки

Ее лицо стало собираться в плаксивую гримасу, но, вовремя вспомнив, что это давно уже не украшает, Ольга кукситься передумала и взяла менее минорную ноту.

– Ах, Вальтер, – с надрывом воскликнула она, мысленно констатируя, что сейчас получилось ну точь в точь как в «Вишневом саду» у Раневской.

«Все же зря я не связала свою жизнь с Мельпоменой, – подумала она. – Ничего, и сейчас не поздно. С моими капиталами все позволить себе могу. Вот возьму и профинансирую постановку, но, разумеется, не здесь, а в Париже».

– Оленька, Оленька, – сочувственно приговаривал Вальтер, целуя ее руку.

– Ах, Вальтер, – повторила она, с удовольствием вслушиваясь в свой голос. – Присаживайся, дорогой.

Величавым движением головы она указала на диван и, не выпуская из его руки своих пальчиков, грациозно (точь в точь как это делала на сцене Раневская) опустилась на подушки сама. Вальтер осторожно, будто Ольга сверхбьющийся предмет, присел рядом.

– Как ты, Оленька? – прошептал он.

Ей очень хотелось сразу спросить как Франция, как Париж, как Луи Жаррон наконец. Она только-только дописала новую картину и кручинилась, что из-за траура нельзя устроить выставку и, конечно же, опять пригласить знаменитость-Жаррона. Он на прошлом вернисаже обеспечил ей полный триумф. Лишь своим присутствием. Как это было прекрасно, жаль, что Вальтер не видел. Очень жаль…

Об этом она хотела говорить, но, вспомнив, что нельзя, искренне запечалилась:

– Ах, мне так тяжело…

Она шмыгнула носом и осторожно, одним ноготком, смахнула набежавшую слезу.

– Ольга, родная, – прошептал Вальтер, молчаливо сочувствуя.

– После смерти Жоржа все на мне, все на мне, – пожаловалась она. – Совершенно неожиданно я оказалась владелицей сумасшедшего состояния, – Ольга закатила глаза и, слегка жеманясь, поведала: – Просто не знаю, что со всем этим делать.

Она жалобно взглянула на Вальтера. Он сочувственно покачал головой.

– Представляешь, – вздохнула Ольга, – теперь вокруг меня с утра до вечера крутятся какие-то незнакомые люди, что-то просят, что-то предлагают… Ах, голова идет кругом. Я ничего в этом не понимаю. Вальтер, как хорошо, ты приехал, ты должен мне помочь.

– Я здесь именно за этим, – с достоинством произнес Вальтер и вновь поцеловал ее руку. – С сегодняшнего дня я к твоим услугам.

– Нужно проверить дела всех фирм. Оказывается, их много. И, по-моему, везде меня обманывают. Пользуются моей некомпетентностью.

– Завтра же этим займусь, – пообещал Вальтер.

Откинув назад голову, Ольга внимательным долгим взглядом посмотрела на него и, печалясь, спросила:

– Ты знаешь подробности гибели Жоржа?

Вальтер хотел ответить, но она не дала: закрыла ладонью его рот.

– Не отвечай, вижу, что знаешь. Это ужасно. Ужасно, – стыдливо потупилась Ольга и, тут же, вскинув голову и горячась, воскликнула: – Но я его не осуждаю и не держу на него зла. Я добилась, чтобы Жоржа достойно похоронили. Все было, как положено, и даже отпевали. Ведь ты знаешь, – по христианскому обычаю самоубийц… Ах, – вздохнула она, безнадежно махнув рукой, – деньги свое дело делают. Попы, как липку меня ободрали. Впрочем, вру, взяли немного. Добавь я столько же, и хоть черта отпели бы.

Она снова тяжело вздохнула и шмыгнула носом. Опять смахнула набежавшую слезу.

– Представляешь, Вальтер, даже церковь продажна, хотя, там тоже люди… Все хотят жить…

Ольга в который раз безнадежно махнула рукой. Вальтер с благодарностью заглянул ей в глаза и прочувствованно сказал:

– Дорогая, милая моя Оленька, я так благодарен тебе за все.

Она удивилась:

– За что?

– За все: за то, что благородно простила, за то, что не держишь зла, за то, что достойно похоронила бедного мальчика…

«Хорош „бедняжка“, – беззлобно подумала Ольга, – за малым не придушил меня».

– Ты же знаешь, наверное… – Вальтер смутился, замялся, сомневаясь, стоит ли говорить, и наконец сказал, но не то, что хотел. В последний момент передумал и сказал тоже правду, но другую:

– Я очень Георгия любил… И он меня тоже очень любил.

– Я знаю, – кивнула она, – все об этом знают.

Ольга случайно взглянула на чемодан и забеспокоилась:

– Что это я? Ты же только что приехал. Боже, как я сразу не сообразила?

– Да, прилетел и немедленно к тебе.

– Наверное устал с дороги? – заботливо всматриваясь в его лицо, спросила она.

– Есть немного.

– С минуты на минуту придет Марина… Ты же знаешь: она тебя обожает. По случаю появления своего Вальтера обязательно устроит настоящее пиршество, затем приготовит комнату для гостей, если она не готова. Я не в курсе, совсем не занимаюсь хозяйством. Надеюсь, ты остановишься у нас?

Она посмотрела на него долгим испытующим взглядом и, слегка наклонив голову, (знала, что так особенно хороша, это ее поза) умоляюще прошептала:

– Вальтер…

Он старомодно поклонился:

– Был бы рад.

Ольга на миг оживилась, хлопнула в ладоши и воскликнула:

– Значит решено, ты остаешься.

– Спасибо, – сдержанно поблагодарил он.

Чтобы скрасить ожидание Марины, Ольга завела светскую беседу. Говорили понемногу обо всем и ни о чем конкретном. Впрочем, Ольга постоянно сбивалась на Францию. Разговаривая, она с интересом рассматривала Вальтера.