Джинн из консервной банки

– Да ладно тебе, – пристыдила подругу Марина. – Крови он, там, попил. Сама исправно ему жизнь отравляла. Трудолюбиво – да. И систематически. Павел Александрович святой был старичок и не импотент, кстати, вовсе. Неоднократно меня за задницу щипал и такое на ушко нашептывал. До сих пор вспомнить стыдно. Зуб даю, он тебе изменял.

Ольга изумилась:

– Что-оо? Да ему не до этого было. Знай лечил геморрой да склероз.

– И, видать, вылечил, – ядовито усмехнулась Марина. – Нет, уж меня не обмануть: клянусь, он за девками бегал.

– Если и бегал старикашка, то забывал для чего, – усмехнулась и Ольга.

С осуждением глянув на подругу, она решительно подытожила:

– Вовремя Павлуша сделал меня вдовой. Только представь, доживи он до тех дней, когда сын мой вырастет, и было бы как в том анекдоте. «Мама, вай, это папа купил тебе такой красивый туфли? – Бог с тобой, сынок, на твой папа надейся и тебя бы не было».

Марина рассмеялась, а Ольга повторила:

– Вовремя, вовремя Паша ушел с арены, уступил место сыну. Будет у моего ребенка молодой и красивый отец, а не импотент геморройный.

Она посмотрела на маленький загорелый животик подруги и перевела взгляд на свой, еще тоже стройный, но уже с легким намеком на выпуклость.

– Как жалко что нельзя иметь ребенка от тебя, птичка моя, – рассмеялась Ольга. – Какой чудесный экземпляр мог бы у нас получиться. Особенно девочка. Чудо! Знаешь, Россия дикая страна. Во Франции нас не осудили бы. Ведь любовь – это родство душ…

– Которое начинается в постели, – продолжила мысль Марина.

– Пусть так, а что здесь плохого?

– Тогда что же такое разврат?

– Разврат – это секс, в котором ты не участвуешь. Но с этими вопросами не ко мне. Я жду ребенка и готовлюсь героически выполнить материнский долг. Согласись, в моем возрасте это очень непросто, даже рискованно. Но что поделаешь. Покопавшись в свой душе, я обнаружила, что давно этого хотела, да все не находила времени.

– А ты кого ждешь? – спросила Марина, кивая на живот подруги. – Девочку или мальчика?

Ольга задумалась:

– Даже не знаю. Мальчика обязательно хочу, но и девочку. Вот такую милую крошку, как ты, например.

Она нежно посмотрела на Марину и призналась:

– Знаешь, если бы после смерти Павла все не сложилось так счастливо и моему ребенку не нашелся так скоро достойный отец, я бы тебе подарила своего сыночка. Честное слово.

Брови Марины удивленно взметнулись к лохматой челке:

– Почему?

– Я уже достаточно почитаемая личность в вашем обществе. Респектабельная дама. К чему мне грязные сплетни? Знаешь, надоела скандальная жизнь. Хочется чистоты, уважения.

Марина покачала головой:

– Ну ты даешь, подруга. Никогда бы не подумала, что у тебя внутри такое благолепие. Снаружи ты выглядишь беззаботно и легкомысленно, просто черт летит и лапы свесил.

Ольга обеспокоено на нее посмотрела:

– Ты считаешь меня развратной?

– Нет, так бы я не сказала, но ты не перл нравственности, это точно.

– Наносное, – воскликнула Ольга. – Поверь мне, солнышко, наносное. Внутри я нежна и чувствительна, как орхидея. Знаешь почему?

– Нет, не знаю.

– Меня мама очень строго воспитывала. Ребенок без мужа? Это не для меня. А тебе я доверяю, потому что обожаю. Ты единственный надежный человек. На мужчин никогда нельзя положиться. В самый ответственный момент пробежит новая юбка, мужик устремится под нее и все обещания прахом. В этом смысле любой мужик не рад сам себе.

– А женщины? – с любопытством спросила Марина, глядя на Ольгу, как на оракула.

– А женщины рационалистки. Здесь есть на что рассчитывать. Отдавая ребенка тебе, я тем самым обеспечиваю твое будущее. Не таким ли образом покупают нас, женщин, мужчины?

– Таким, – согласилась Марина.

Ольга назидательно подняла указательный палец:

– Вот насколько мы надежны. Только на этой надежности брак и держится. Но если нами так выгодно пользуются мужчины, то почему же женщина не может сослужить такую же службу другой женщине? Ты согласна со мной?

Марина пожала плечами.

– Как ты себе это представляешь? – изумленно спросила она.

– Родив ребенка, записала бы его на твое имя. Понимаешь, дорогуша, я вольная птица, терпеть не могу надзора, потому и с мужиками плохо уживаюсь, но вместе с тем и одиночества боюсь. А с тобой у нас все ладится, с полувзгляда друг дружку понимаем. Жили бы вместе, как две сестры, воспитывали моего сына. Эх, прелесть, а не жизнь была бы.

– Разве так можно? – удивилась Марина.

– Запросто.

– Каким образом? Как ты на меня ребенка записала бы?

Ольга усмехнулась:

– Слушай внимательно, крошка. Уезжаем куда-нибудь за несколько месяцев до родов, ну, когда живот уже начнет выделяться. У меня очень удачная для этого беременность. Я имею ввиду время. Живот начнет расти как раз в зиму, когда за одеждой его легче спрятать. Я в другом городе рожаю, платим врачам, они выдают свидетельство, что родила ты, а не я, и все в порядке.

– Ты думаешь, врач даст такую справку? – с сомнением спросила Марина.

– За деньги? Все что хочешь. Даже согласится подтвердить что ты родила бегемота.

– Но местный врач легко определит, кто из нас рожал.