Джинн из прошлого

– Ну ещё чуть-чуть, – взмолился он. – Я и так изо всех сил стараюсь договориться с инком «червивого» метро, но он понимает нас с пятого на десятое. То отправляет куда надо, то совсем в другую сторону. Попробуем ещё разок?

– А если нас снова вынесет не туда?

– Вернёмся, – клятвенно пообещал он.

Девушка повернула голову, глядя на оранжево-красную стену огня перед носом модуля.

Это была звезда. Но звезда гигантская, превышающая размером не только Солнце, но и всю Солнечную систему! Её диаметр составлял сто двадцать миллиардов километров, что равнялось световой неделе, а светимость достигала десяти в шестидесятой степени эрг![15]

В какой галактике она располагалась, сказать было трудно, Игнат просил «червивый» компьютер перенести их подальше от Солнца, к экзоту под названием Великий Океан, однако метро хоть и отправило путешественников на край света, но не к Океану, а к этой звезде, доживающей свой век вдали от заселённых людьми областей Млечного Пути.

Безусловно, звезда была интересна, а её размеры потрясали. Но Лилия была права. Им хотелось побывать возле более необычных объектов, таких как Великая Пустота, Великая Стена или Великий Океан. А метро Угаага упорно переносило землян к артефактам с «обычной» физикой, законы которой не отличались от законов физики «земной».

В общей сложности количество прыжков достигло десяти.

Им удалось полюбоваться и квазаром, располагавшимся где-то «на задворках» родной Метавселенной, на расстоянии больше двенадцати миллиардов световых лет от Солнечной системы. Правда, размеры и яркость квазизвёздного источника, представлявшего собой гигантскую чёрную дыру в окружении падающих на неё потоков газа, не позволяли смотреть на него с близкого расстояния, – терминал «червивого» метро находился от него в паре световых лет, и то гигантские ощутимо плотные световые потоки выжигали вокруг всё живое!

Потом катер вынырнул над центром безумно красивой галактики, похожей на бабочку, чуть позже – над шаровым звёздным скоплением такой безупречной формы, что Игнат созерцал его очень долго, больше часа, пока Лилия не потянула его за рукав.

Он очнулся и пообещал сохранить витейр – они и сами снимали пейзажи на инкомы, и киб-пилот модуля вёл запись – и сделать на его базе эмо-композицию.

Встретилась им один раз и планета-шатун, не принадлежащая никакой звезде. Такие планеты возникали на заре рождения Вселенной и, как правило, представляли собой огромные, размером с Юпитер и больше, газовые гиганты с твёрдым ядром либо неплотные снежно-ледяные, покрытые коркой пыли комки, лишённые атмосфер. По расчётам земных учёных, таких планет в Галактике насчитывалось больше сотни миллиардов. А сколько их бороздило космос между галактиками, трудно было представить.

Озарённая только светом звёзд близкого рассеянного скопления поверхность планеты-шатуна представляла собой причудливый ажурный, кружевной, ледяной фестон, невероятно сложный и красивый. По сути, это был кластер фракталов, сложенный изо льда и снега, переплетение гигантских снежинок и кристаллов, которое издали можно было принять за искусственные сооружения. Однако в отличие от подобного «живого фрактала» Орилоуха, встреченного землянами в космосе и представлявшего дом для «живых математических формул», какими являлись орилоуны, планета-шатун была творением естественных процессов. Черви Угаага оставили здесь свой терминал только потому, по мысли Лилии, что не чужды были необычной эстетике подобных образований. Хотя представить их созерцающими космические красоты Игнат не мог.

И ещё один интереснейший космический объект удалось увидеть путешественникам.

Вынырнув из «струны» метро внутри знакомой многогранной конструкции, собранной из ледяных глыб и засохших «червивых кишок», в черноте пространства вдали от звёздных скоплений, земляне увидели изумительной красоты перламутровое кольцо непонятных размеров, нечёткое, но геометрически правильное, похожее на колесо или пропеллер с тремя лопастями. Роль лопастей в этом пропеллере выполняли узкие светящиеся пучки не то газа, не то плазмы, широкие у обода и сужающиеся к центру. Но втулка у пропеллера отсутствовала, вместо неё был виден абсолютно чёрный зрачок, и Игнат первым догадался, что это такое.

– Чёрная дыра!

– Не может быть, – запротестовала Лилия. – Чёрные дыры не видны.

– Сами – да, не видны, но газ, падающий на них, разогревается до таких температур, что начинает светиться и становится видимым. Этот пропеллер и есть газ, падающий на чёрную дыру.

– В форме глаза?

– Газ вращается, а лопасти – джеты, выбросы наиболее нагретых пучков. Обычно их один-два, а тут три.

– Но чёрные дыры обычно располагаются в ядрах галактики и образуются после сжатия больших звёзд или масс газа.

– Возможно, мы видим одну из первичных чёрных дыр, прошедших через хвост галактики. Видишь левее слабую вуаль? А дальше, внизу, что-то вроде шлейфа. Чёрная дыра образовалась, попутешествовала в космосе, пронзила облако пыли и газа и обрела форму красивого пропеллера.

Лилия окинула взглядом светящийся «пропеллер» с чёрным зрачком вместо втулки.