Джинны пятой стихии

— Что случилось? — посерьезнел Елисеев.

— Внучка обижает, — всхлипнула старушка.

— Ну что ж, — рассудительно сказал дежурный, который сам был отцом и дедом и, значит, в проблемах семейной жизни разбирался неплохо. — Это бывает…

В трубке послышался мужской старческий голос, полный раздражения и сухости.

— Дежурный? Почему отказываетесь выезжать? Мы свои права знаем! Мы до Генерального прокурора дойдем, в Страсбургский суд писать будем! Записывайте адрес!

— Записываю, записываю, — примирительно сказал дежурный, подтягивая книгу учета происшествий. — Землячки… дом… квартира… Имя нарушителя… И последний вопрос — сколько лет внучке?

— Девять ей исполнилось, Кариночке нашей, — печально вздохнула старушка и снова в голос зарыдала.

— Опергруппа — на выезд! — приказал дежурный.

— Бронежилеты и спецсредства брать будем? — весело поинтересовался ювенальный оперуполномоченный Андрей Трахит. Был уполномоченный в том возрасте, когда люди начинают остепеняться и взрослеть, но еще не в силах расстаться с дурными привычками юности. Уполномоченная по правам ребенка Анна Блейманс покрутила у виска пальцем. Сколько раз впоследствии товарищи по работе припоминали ей этот жест! Какого парня из-за непродуманности действий уполномоченной ювенальная полиция потеряла!

День был субботним, поэтому на детской площадке мирно играли десятка полтора ребятишек в разноцветных костюмчиках. Едва ярко-зеленая машина ювенальной полиции въехала во двор, как началась тихая паника — родители торопились увести ребятню подальше от зоркого ока Ювенала. Слышно было, как кто-то инструктирует соседей:

— Нет никого дома! Если ювенальщики спросят, Мария Петровна, ска́жете, что мы на дачу уехали, дите искупаться захотело.

— Боятся, значит, уважают! — хмыкнул Андрей Трахит.

— Это тебе так хочется, — грустно возразила Анна Блейманс. — На Цыганском поселке в прошлом году нас с Забукиным в подвал посадили и две недели держали, пока всех цыганок с детьми к родственникам не устроили… Вот этот подъезд… Ну что — пошли, что ли?

Подъезд был открыт.

— Плохое предзнаменование, — вздохнул Трахит. — Недавно выезжали на выезд. Дочка у родителей кредитную карту украла и запасалась всем необходимым для жизни: Барби с Кеном взяла, сластей разных, жвачек на полторы тысячи… Игр компьютерных набрала…

— Наказали? — спросила инспектриса.

— Ну, зачем же? — удивился лейтенант. — Ребенок в своем праве. Родителей оштрафовали на три тысячи за неправильное воспитание и противоборство желаниям ребенка…

Анна Блейманс еще раз посмотрела на запись в служебной тетради и потянулась к кнопке звонка двери:

— Пришли!

Дальнейшее лейтенант Трахит помнил плохо.

Кажется, открылась дверь, он увидел маленькую девочку в спортивном костюме, девочка взмахнула рукой, а что было потом, лейтенант уже не помнил. Он очнулся на полу в коридоре, сидя спиной к стене. Голова кружилась. Подташнивало. Лейтенант встал и нажал на кнопку звонка.

— Очнулся? — спросил детский голос.

— Что случилось, девочка? — спросил Андрей. — Кто это меня?

— Я, — сказала девочка. — Ты не смотри, что я маленькая. У меня первый юношеский разряд по рукопашному бою. В общем, так, мужик, твоя напарница у меня в заложниках. Дед с бабкой тоже. Понимаешь, к чему это я?

— Не совсем, — признался лейтенант.

— Нужно три килограмма конфет «Аленка» и двухколесный велосипед, — сказала маленькая вымогательница. — Время пошло!

Лейтенант спустился вниз, подошел к машине, где терпеливо ждал водитель, и неожиданно для себя громко выругался.

— Ты чего? — удивился водитель. — Узнают, что ты ругаешься, из полиции попрут!

— Анну в заложники взяли, — хмуро сказал Трахит. — Меня сопля такая на прием подловила. Голова раскалывается. Надо же — прямо лбом о бетон!

— И чего требует? — поинтересовался водитель. — Папе с мамой зарплату повысить? Социальное пособие для детей, живущих в трудных условиях?

— Конфет хочет, — Трахит сплюнул. — И детский велосипед. Кататься ей, дуре, не на чем.

— Так это вымогательство чистой воды, — сказал водитель и взялся за рацию. — Ну что, ОМОН вызываем?

Лейтенант верным движением перехватил его руку.

— Сдурел? Да над нами вся ювенальная полиция страны ржать будет. А у меня очередное звание через два месяца!

— Так что будем делать? — водитель растерянно уставился на лейтенанта.

Лейтенант с тоскливым отчаянием нашарил в кармане рубахи кредитную карточку.

— Что делать? — вздохнул он. — Что тут поделаешь? Ребенок в своем праве! Заводи машину, в магазин поедем.

Спустя час лейтенант Трахит неуклюже поднимался по лестнице, взвалив на загривок неудобный велосипед. В правой руке он нес пластиковый пакет с конфетами.

— Слышь, девочка, — нажав на кнопку звонка, сказал он. — Освобождай заложников. Твои требования удовлетворены.

— Меня, вообще-то, Кариной зовут, — сказали из-за двери. — Отойди на три шага!

В глазке потемнело. Некоторое время девочка сопела, разглядывая лестничную площадку. Потом деловито сказала:

— Велосипед поставь у стенки, пакет с конфетами повесь на руль, а сам по лестнице спустись на пролет.

Лейтенант спустился по лестнице.