Джинны пятой стихии

За время работы в институте Георгий Лангемак практически завершил доводку реактивных снарядов РС-82 мм и РС-132 мм, впоследствии ставших основой реактивного миномёта «катюша». В 1933 году в Газодинамической лаборатории были проведены официальные полигонные испытания с земли, морских судов и самолётов девяти видов ракетных снарядов различных калибров на бездымном порохе конструкции Б. С. Петропавловского, Г. Э. Лангемака и В. А. Артемьева.

Вместе с Б. С. Петропавловским, В. А. Артемьевым, Н. И. Тихомировым и Ю. А. Победоносцевым Георгий Эрихович Лангемак по праву считается одним из основных создателей реактивного миномёта «катюша».

В этот период Г. Э. Лангемак вёл переписку с К. Э. Циолковским, размышляя и о невоенном применении ракет, о возможности их использования в космонавтике. Сам русский термин «космонавтика» ввёл именно Г. Э. Лангемак.

В 1937 году Лангемака и директора НИИ № 3 НКОП И. Т. Клеймёнова представляли к правительственным наградам за разработку новых типов вооружения. В 1937-м приказом по институту он был премирован за успешные испытания реактивных снарядов.

В 1937 году как «детище» Тухачевского Реактивный научно-исследовательский институт подвергся чистке. Руководство института было арестовано. 2 ноября 1937 года Г. Э. Лангемак был арестован (ордер № А 810) органами НКВД Москвы как немецкий шпион на основании данных, имевшихся ранее в НКВД (следственное дело архива ФСБ № Р3284 (14654)).

14 ноября 1937 года он подал заявление Н. И. Ежову о том, что «решил отказаться от своего никчемного запирательства», и назвал участниками «антисоветской организации» директора Реактивного НИИ И. Т. Клеймёнова (тоже расстрелян) и инженеров С. П. Королёва, В. П. Глушко.

11 января 1938 года на закрытом судебном заседании выездной сессии военной коллегии Верховного суда СССР под председательством армвоенюриста В. В. Ульриха и двух членов: диввоенюриста И. Т. Голякова и военюриста 1-го ранга А. Г. Суслина было рассмотрено дело Георгия Эриховича Лангемака. За «вредительство в области недопущения новых образцов на вооружение» и участие в «антисоветской террористической организации», преступлениях, предусмотренных ст. 58–7, 58–8 и 58–11 УК РСФСР, Георгий Эрихович Лангемак был приговорён к расстрелу с конфискацией всего лично ему принадлежащего имущества. В тот же день приговор был приведён в исполнение.

Согласно определению Верховного суда Союза ССР (№ 4н-011852/55 от 21.11.1955 года) на своём заседании от 19 ноября 1955 года военная коллегия Верховного суда СССР под председательством полковника юстиции Лебедкова и членов: подполковников юстиции Романова и Шалагинова определила: «…приговор… от 11 января 1938 года в отношении Лангемака Георгия Эриховича по вновь открывшимся обстоятельства отменить, а дело по его обвинению на основании п. 5 ст. 4 УПК РСФСР в уголовном порядке прекратить за отсутствием в его действиях состава преступления…». Г. Э. Лангемак был полностью реабилитирован.

5

Владимир Бекаури родился в семье дворянина-однодворца, то есть крестьянина, имевшего грамоту о дворянстве, в селе Али (по некоторым сведениям, в селе Китохи) в 90 километрах от Тбилиси. В 1905 году окончил Михайловское техническое железнодорожное училище в Тифлисе. Автор нескольких изобретений в области телеграфии и железнодорожного транспорта.

В конце 1920 года В. И. Бекаури вместе с академиком В. Н. Ипатьевым организовал Экспериментальную мастерскую по новейшим изобретениям (Эксмани) при Государственном научно-техническом институте. Когда в 1921 году по указанию правительства было организовано Остехбюро — Особое техническое бюро при ВСНХ РСФСР, — Бекаури был назначен его начальником. Под его руководством Остехбюро стало крупнейшим центром по разработке направлений, имевших важное оборонное значение. Он курировал и лично участвовал в различных проектах бюро: минно-торпедного оружия, систем телеуправления, радиоуправляемых мин и т. д. В 1937 году арестован и 8 февраля 1938 года расстрелян по обвинению в шпионаже в пользу Германии. Определением Верховного суда СССР от 9 июня 1956 года реабилитирован.

6

Лаврентий Павлович вызвал меня в середине июля 1939 года. Я уже прошёл проверку, поэтому не слишком опасался этого вызова. То и дело следовали новые назначения, и я ожидал, что меня, майора НКВД, назначат на заграничную работу, как нескольких моих знакомых (приснопамятный Ёж практически разрушил заграничную сеть, и Берия её срочно восстанавливал).

Однако задание было для меня неожиданным.

— Григорий Яковлевич, — сказал Берия, — как вы думаете, среди приговорённых к расстрелу в 38-м могли остаться заключённые, в отношении которых приговор ещё не приведён в исполнение?

— Могли, пожалуй… — ответил я. И, осмелев, продолжил: — Особенно те, которых приговорили уже после вашего назначения на пост замнаркома.

Берия очень внимательно посмотрел на меня и продолжил: