Джип, ноутбук, прошлое

***
Потянулись длинные скучные дни, в течение которых не происходило ничего интересного.
Фрезе принес "американцам" две паспортные книжки, так что теперь они стали полноправными гражданами Российской Империи. Можно было купить пистолеты, но скука и безмятежность последних дней привели к тому, что эта идея как-то заглохла.
Руслан возился с автомобилем на основе УАЗа. Вернее, так как УАЗ повторить на базе 1910-х годов было невозможно, они с Фрезе общим мозговым штурмом пришли к идее автомобиля, более напоминавшего первые "джипы" Второй Мировой, некую помесь "доджа" и "виллиса". Стимпанковская струнка в душе робко предлагала нечто вроде парового "роллс-ройса", но была безжалостно задавлена суровой реальностью: отчаянно дымящая и пыхтящая машина, прыгающая по полю – отличная мишень.
Пока что автомобиль существовал в единственном экземпляре. Вернее, даже в пятипроцентном экземпляре: фактически он состоял из чертежей, исчерканных и перечерканных и деревянной модели, стоявшей в одном из сараев экипажной фабрики в Эртелевом переулке.
Модель, впрочем тоже выглядела как деревянная рама, с примерными размерами будущего автомобиля. Примерными, потому что все упиралось в двигатель, которого не было.
В пламенной патриотической речи господин Фрезе все-таки чуточку приукрасил ситуацию с "полностью отечественным автомобилем". Требуемых двигателей в России 1910 года все-таки не делали. Фрезе обещал с кем-то поговорить, но пока дело стояло глухо. Не делали подшипников, да и электропроводка от филиала "Сименса" в Санкт-Петербурге тоже как-то отечественной назвать было сложно. Впрочем, до электропроводки еще было далеко, как до русско-японской границы. Кстати, здесь это выражение имело вполне конкретный смысл: русско-японская граница после войны с Японией проходила через Сахалин.
***
Правда, был и повод для некой гордости собой. Нарастали продажи канистр, уже называемых в народе "фрезе" или "фрезами", по фамилии производителя, отштампованной на боку. Петру Александровичу даже пришлось расширить штат жестянщиков.
В один из октябрьских дней Руслана позабавила короткая заметка в "Новом времени". Исполненный патриотического запала автор заметки сокрушался по поводу засилья всего немецкого и приводил канистры в качестве очевидного примера засилья. Почему, вопрошал автор, этот удобный предмет, придуманный в России и в России же производимый носит немецкое имя? Не пора ли восстановить справедливость и вместо чуждого немецкого имени дать "фрезам" исконно русское название? Например… Тут автора почему-то заносило в Древнюю Русь и предлагались названия, вроде "кади" или "корца".
Так как пикетов с транспарантами у фабрики не наблюдалось, Фрезе и Лазаревич пожали плечами и ничего не поменяли.
Тем более, что основную массу денег они начали получать от продажи патентов.
***
Единственное, что уже точно было сделано к автомобилю – колеса, до сих пор вызывавшие у Руслана нервный тик. Грязно-кремового цвета – чистый каучук, без примесей – узкие – широкие шины просто лопались – с низким рельефом – высокий из-за мягкости каучука просто отрывался бы при движении. И даже такие колеса уже были защищены почти десятком патентов.
Казалось бы, ну что в обычном колесе может быть такого? Руслан тоже так думал.
Штампованные диски. Сейчас, в 1910 году, колеса напоминали велосипедные, блестя множеством спиц. Которые нужно сделать, натянуть, укрепить. А штампованные делались одним ударом штампа. Ну, почти одним. Первый патент.
Способ крепления колес на четыре болта и две шпильки. Второй патент.
Цепи противоскольжения. Когда Руслан увидел высоту протектора, он сразу понял, что ни о какой проходимости не пойдет и речи. Не то, что о повышенной: эти колеса будут буксовать даже на сырой траве. Третий патент.
Внутренний корд. Мастера с "Дукса" очень заинтересовались этой идеей и даже пытались уговорить Руслана разрезать одно из колес УАЗа и показать, как это выглядит. Руслан колеса резать не дал, а заодно – идея-то довольно проста – вместе с Фрезе взял на корд четвертый патент. "Дукс" тут же приобрел лицензию и теперь пытались сделать кордные покрышки самостоятельно. И пока безуспешно. Как говорится "вроде и простая вещь, а как подступишься – прямо черт возьми!".
Ну и по мелочи: колпачки с хвостовиками для вывинчивания ниппелей, резиновые "грибки" для заклеивания проколов…
Правда, если уж есть мед вместе с дегтем, продать Фрезе удалось только две лицензии на патент: "Дуксу" – на корд, и несколько лицензий кузовным мастерским, на зеркала заднего вида. Уж очень простая и легкоосуществляемая идея, так что теперь в газетах нет-нет, да и попадалось объявление, вроде "Новинка! Зеркало для автомобиля! Нет нужды оглядываться во время движения!".
***
Ноутбук таки разрядился, однако приглашенный мастер, бурча "Чего только американцы не придумают" по невнятному описанию характеристик электротока сумел сделать зарядное устройство, питающее батарею ноутбука от местной электросети. Правда выглядело это чудо прогресса как огромный деревянный ящик, тяжелый, как сундук с пиратскими сокровищами.
Ноутбук сразу же был оккупирован Аней, тосковавшей и скучающей. Теперь она целыми днями просиживали за ним, читаю книги одну за другой и рисую по очереди эльфов и орков в альбоме.
Оживлялась девочка разве что на выходных, когда появлялась возможность встретиться и поговорить со своим приятелем Володей. О чем они там болтали, Аня не рассказывала, разве что упомянула, что отец Володи служит околоточным надзирателем, то есть кем-то вроде участкового.
***
Юля все ж таки не стала возвращаться к своей идее изменения истории и непременной победы в Первой мировой. Во-первых, Руслан строго-настрого запретил ей даже приближаться к любым людям, имеющим хоть какое-то отношение к государственной службе. Во-вторых, она опасалась, что в случае активизации деятельности по изменению истории все-таки появится патруль времени. Ведь кто убил Мациевича до сих пор точно неизвестно. Правда, с Котельниковым ничего не случилось, несмотря на то, что они подкинули ему идею насчет парашюта. Однако пока было неясно, уловил ли он вообще эту идею. Может, потому и жив, что не уловил. Ну и наконец, Юля пока не смогла придумать, как что-то менять в истории – внедрять те же танки – с учетом вышеназванных условий.
Деятельная натура госпожи Лазаревич не позволяла долго сидеть без действия, так что Юля очень скоро придумала себе занятие.
***