Джирмийское клеймо

Жозеф, выполнявший обязанности секретаря императора, носился, как угорелый. Глядя на него, принц испытывал тихую зависть: золотая кошка вбегал в приёмную, выхватывал из высокой стопки папок нужную и вновь исчезал, а он, Марвин, вынужден был бездействовать, терпеливо ожидая, когда предводитель соизволит обратить на него внимание.

'Что б он сдох! - раздражённо подумал принц и взглянул на белые, очерченные позолоченной рамой двери. - Интересно, Берта ещё там? Или Бернар в одиночестве подбирает для меня способ казни?' Марвина так и подмывало переместиться куда-нибудь подальше от Дарры, но тонкая ниточка боли, обвивающая шею, точно строгий ошейник, охлаждала бунтарский пыл: чтобы принц сейчас ни сделал, предводитель легко переиграет его. 'Почему ты так поступила с нами, Джирма? Неужели ты не знала, кто такой Бернар? Или у тебя был план? В таком случае, мне он не понятен…'

В приёмную в очередной раз вбежал Жозеф. Бросив недоумённый взгляд на принца, он распахнул дверцы резного секретера, выдвинул средний ящик и стал перебирать стопку исписанных листов. Марвин с невозмутимым видом наблюдал за товарищем, хотя мысли его метались, как напуганные лисой зайцы. Он то вспоминал о Кошке, то пытался понять, чего добивается Бернар, то грезил о ласковых объятьях жены, на короткие мгновения выпадая из действительности, и возвращался обратно с мыслями об Элларде и Жераре.

'Я схожу с ума', - кисло сказал себе принц Аргора и устало потёр виски. Жозеф тотчас замер с листками в руке, обернулся и напряжённо уставился на Марвина.

- Я в порядке, - проворчал принц.

Немного поколебавшись, Жозеф кивнул и вернулся к работе, а принц вновь принялся разглядывать набившую оскомину приёмную: 'Да уж, в порядке… Интересно, сколько ещё мне придётся повторять эту фразу? Зачем я её вообще произношу. Надеюсь обмануть джирмийцев?' И Марвин иронично улыбнулся, вновь вызвав пристальный оценивающий взгляд Жозефа. Принц мысленно выругался, отвернулся и стал с исключительным вниманием изучать напольные часы.

Белые полированные двери приоткрылись, и из кабинета выскользнула Берта. Дорожный наряд исчез. Графиня была одета с привычной роскошью: шёлковое голубое платье, парчовые туфельки на высоком каблуке, вызывающе дорогие украшения. Увидев принца, Берта с каменным лицом присела в реверансе и выскочила из приёмной, словно за ней гналась стая бешеных собак.

Марвин скривился и откинулся на спинку кресла. Он не сомневался, что Берта передала их разговор слово в слово, и готовился стойко встретить гнев предводителя.

Часы пробили пять, и в голове принца раздалось долгожданное: 'Заходи'. Марвин поднялся, чувствуя, как неприятно гудят затёкшие мышцы, бросил взгляд на Жозефа и вошёл в кабинет.

Предводитель сидел у камина и смотрел на огонь.

- Подойди, - не оборачиваясь, произнёс он и указал рукой на соседнее кресло.

Спокойствие предводителя заставило принца напрячься до предела. Изо всех сил стараясь удержать на лице невозмутимое выражение, Марвин опустился в кресло. Предводитель мельком взглянул на него, взял в руки кочергу и поправил откатившееся полено. Огонь жадно вгрызся в сухое дерево, и лицо принца лизнула волна жара.

- Ты и впрямь так глубоко ненавидишь меня, Марви? - разорвал тишину вкрадчивый голос Бернара, и в принца впился угольно-чёрный взгляд.

- Я беспрекословно исполняю всё Ваши приказы, сударь.

- Ты не ответил.