Дживс и феодальная верность

К вечеру следующего дня, после приятной поездки по живописной сельской местности, я завернул в ворота Бринкли-Корта и, выйдя из своего двухместного «бентли», пошел уведомить хозяйку о нашем прибытии. Я нашел тетю Далию в кабинете, или «логове», где она проводила досуг за чашкой чая и романом Агаты Кристи. Когда я предстал перед нею, она бросила на мои усы мимолетный взгляд, правда, вздрогнула, как нимфа, которую застали за купанием, и пробормотала: «И это – лицо, которое останавливало тысячу башенных часов?» ^{[ …останавливало тысячу башенных часов.- Переиначенная фраза из трагедии К. Марло «Доктор Фаустус» (1604), где говорится о Елене Прекрасной, чья красота отправила в плавание тысячу кораблей.]},- а так никаких замечаний не отпустила. Возможно, сберегала на будущее.

– Привет, рептилия,- сказала она.- Так ты, стало быть, приехал?

– Приехал,- подтвердил я,- волосы в косице, и застегнутый на все пуговицы. Рад вас приветствовать, престарелая родственница.

– И я тебя, безмозглая твоя голова. Ожерелье мое ты, конечно, забыл привезти?

– Совсем даже нет. Вот оно. То самое, что дядя Том подарил вам на Рождество, верно?

– Верно. Ему нравится, когда я надеваю его к обеду.

– Кому же не понравится,- галантно отозвался я. Вручив драгоценность, я закусил тостом с тетиного стола.- Ну-с, приятно снова очутиться под старым родным кровом. За мной – моя прежняя комната, надеюсь? А как вообще дела в Бринкли-Корте и окрестностях? Как поживает Анатоль?

– Прекрасно, как всегда.

– У вас шаловливое выражение лица.

– Я чувствую себя неплохо.

– А дядя Том?

По ее цветущему лицу пробежала тень.

– Том все еще не в духе, бедняжка.

– Из-за Перси?

– Ну да.

– Значит, мрак Горринджа по-прежнему не развеялся?

– Куда там. После приезда Флоренс стало только хуже. Том кривится всякий раз, как его видит, особенно за столом. Говорит, что когда у него на глазах Перси отодвигает, не отведав, блюда, созданные рукою Анатоля, у него кровь приливает к голове и от этого начинается несварение. Ты ведь знаешь, какой у него чувствительный желудок. Я похлопал тетушку по руке.

– Бодритесь,- сказал я ей.- Я этого Перси развеселю. Фредди Уиджен показал мне на днях фокус с двумя пробками и веревочкой, который не может не вызвать улыбку на самой страдальческой физиономии. У нас в «Трутнях» все хохотали до колик в животе. Две пробки, надеюсь, у вас найдутся?

– Хоть двадцать, если понадобится.

– Отлично.- Я взял пирожное под розовой глазурью.- Так что с Перси мы разобрались. А как остальной персонал? Кто-нибудь еще тут гостит, кроме Троттеров и Флоренс?

– Пока нет. Том обмолвился, что завтра должен заехать к ужину некто лорд Сидкап по пути на воды в Дройтвич. Не знаешь такого?

– Понятия не имею. Закрытая книга для меня.

– Это один из лондонских знакомцев Тома. Будто бы большой знаток по части старинного серебра, Том хочет показать ему свою коллекцию.

Я кивнул. Дядя Том, как известно,- страстный коллекционер старинного серебра. Оба его жилища – и Бринкли-Корт, и городской дом на Чарльз-стрит – набиты разными штуковинами, рядом с которыми лично я даже лежать мертвым в канаве ни за что бы не согласился.

– Крупный специалист, значит, лорд Сидкап?

– В этом духе.

– Ну, что ж, люди всякие нужны.

– Завтра к нам еще примкнет жених, мистер Чеддер, а послезавтра – Дафна Долорес Морхед.

– Знаю. Флоренс мне про нее рассказывала. Вы, кажется, закупили у нее роман с продолжениями?

– Да. Я решила, что будет разумно посолить шахту. Этого я не понял. Что за привычка изъясняться загадками?

– Что значит, посолить шахту? Какую еще шахту? Про шахту я первый раз слышу.

Наверное, не будь у нее рот забит тостом, она бы поцокала языком, поскольку, сглотнув второпях и расчистив таким образом путь, она ответила с раздражением на мою непонятливость:

– Ты действительно непроходимый осел, юный Берти. Неужели ты никогда не слышал, как солят шахты? Это общепринятая мера предосторожности в бизнесе. Если у тебя есть пустая шахта и ты хочешь продать ее какому-нибудь зеленому дурачку, надо насыпать в нее унцию или две золотого песка и пригласить дурачка самому ознакомиться с месторождением. Он приезжает, видит золото, убеждается, что шахта – предел мечтаний, и достает чековую книжку. Я действую по такому же принципу.

Но я по-прежнему недоумевал и честно сказал ей об этом. Тут она все-таки поцокала языком.

– Так и не понял, тупица? Я купила роман с продолжениями, чтобы представить Троттеру журнал в выгодном свете. Он увидит анонс, что в «Будуаре» печатается роман Дафны Морхед, и скажет себе: «Ого! Дафна Долорес Морхед и тому подобное! Да это шикарное издание!»

– Но разве эти люди не захотят ознакомиться с документацией, с цифрами там всякими, прежде чем раскошеливаться?

– Не захотят, если их перед этим целую неделю, а то и дольше кормить стряпней Анатоля. Потому я их сюда и пригласила.