Дживс и свадебные колокола

– Можете на меня рассчитывать, мистер Бикнелл!

– Я думал, что могу, мистер Уилберфорс.

За столом собрались те же, что и прежде, с некоторыми добавлениями. В глазах Вуди вновь горел огонь. Амелия была похожа на теннисиста, посеянного четвертым в Уимблдоне и внезапно узнавшего, что действующий чемпион сломал ногу. «Дерзкая» – вот как я бы ее назвал.

Троица Венаблзов прибыла в фамильных дрогах, а леди Джудит Паксли вновь покинула читальный зал Британского музея, не знаю, правда, как ее оттуда выманили. Вряд ли деревенский праздник соответствует ее представлениям о культурном досуге.

Новенькими были викарий с женой и почтенный местный житель по имени майор Холлоуэй – он взялся организовать субботний спектакль. С ним была румяная как яблочко женщина – видимо, жена.

Сэр Генри Хаквуд был в зеленой домашней куртке и в состоянии полнейшей отчаянности. Такой же загнанный взгляд видывал я у карточных игроков часа в два ночи в клубе «Трутни»: последние карты розданы, тройка королей в руке, но надо еще придумать, как завлечь других игроков, чтобы они не бросили карты раньше времени.

Последней в столовую вошла Джорджиана, и вид ее меня ошарашил. Я видел эти прелестные черты в самых разных настроениях. В настроении «Давай возьмем на двоих еще порцию лангустинов», блестящими от слез, выражающими прощение, несмотря на обиду, насмешливыми – «Ты уверен, что Пушкин хотел сказать именно это?» – и улыбающимися: «Мне хватит, а ты налей себе еще бренди».

Сегодняшнее выражение было для меня новым. С таким лицом, должно быть, посланец явился в спальню к королю Гарольду сообщить, что целая армия норманнов высадилась на берег близ местечка под названием Гастингс. В шоколадных глазах застыло предчувстие беды.

Леди Хаквуд и девочки при поддержке жены викария занимались подготовкой к дневному празднику, и дело у них шло полным ходом. Сэр Генри с майором Холлоуэем решили пробежаться по вечерней программе.

– От нас будет сцена из Шекспира, – сказал сэр Генри. – Говорят, очень мило и вполне к случаю. Моя племянница Джорджиана с утра проведет репетицию с актерами.

– Помню, мы в Бангалоре ставили «Венецианского купца», – откликнулся Сидни Венаблз. – В местной газете потом написали, что мое исполнение Шейлока было лучшим со времен Генри Ирвинга в «Лицее».

– Так может, вы сыграете герцога? – спросил сэр Генри.

– А может, вы добавите в спектакль комическую сценку с диалогом? – сказал Венаблз.

– Ах, да! – воскликнула миссис Венаблз. – В Чанамасале Сидни славился своими комическими сценками. Он придумывал такие очаровательные злободневные шутки! Зрителям очень нравилось.

– Только мне нужен партнер, который будет подавать реплики, – сказал Венаблз.

– Времени уже не остается его искать, – возразил майор Холлоуэй.

– Мы что-нибудь придумаем! – сказал сэр Генри. – А что еще в программе?

– Хоровой кружок «Радость Мелбери», – сообщил Холлоуэй. – Они исполнят «Пастуха и пастушку» и «Балладу о Крэнборн-Чейс». Жена викария будет аккомпанировать на фортепьяно. Девочка из Кингстон-Сент-Джуд прочитает стихи, а мой шурин покажет фокусы. Еще у нас в запасе квартет парикмахеров из Пуддлтауна, а потом – антракт и угощение. Затем короткое выступление струнного квартета из Мелбери-Тэтчет – моя жена играет вторую скрипку. Дамский кружок рукоделия покажет живую картину, и завершает программу ваш отрывок из Шекспира.

– Я думал, молодой Венаблз почитает свои стихи, – сказал сэр Генри.

– К сожалению, не смогу, – отозвался Руперт Венаблз.

– Почему это?

– Потому что я к тому времени уеду.

– Уедете? Да вы только что приехали!

– В данной ситуации, сэр Генри, мне неловко оставаться в Мелбери-холле.

– Неловко? Что за черт!

За столом наступила тишина – все ждали объяснений.

– Сэр Генри, весьма сожалею, но я больше не обручен с вашей племянницей. Я специально приехал, чтобы лично расторгнуть помолвку.

– Ах, Ру! – вскрикнула миссис Венаблз. – Почему ты мне ничего не сказал?

– Вот сейчас говорю, мама, – ответил Венаблз.

Вновь наступила тишина, еще глубже прежней. Джорджиана, очень бледная, смотрела прямо перед собой.

– Вот так компот! – высказалась леди Хаквуд; по-моему, не совсем удачно, ведь как раз сладости, судя по всему, им и не хватило.

Амелия громко всхлипнула. Я начал убирать тарелки со стола, в надежде что эти обыденные действия немного разрядят обстановку.

Бикнелл, повинуясь жесту хозяина, до краев наполнил бокал сэра Генри.

Руперт Венаблз озирался по сторонам и выглядел весьма довольным, если, конечно, не знать всю подоплеку.

– Я сожалею, что пришлось объявить об этом вот так, при всех, – сказал он. – Я надеялся еще до обеда поговорить с вами с глазу на глаз, сэр Генри.

– А Джорджи как же? – спросила Амелия.

– Ничего, Амби, все в порядке, – чуть слышно прошептала Джорджиана.

Тут меня вызвали в кухню за фрикассе из цыпленка. После нескольких минут беготни я уже в более спокойном темпе двинулся вокруг стола с блюдом брокколи – на этот раз не забыл, что подходить к каждому надо с левой стороны. При этом я невольно заметил, что лицо сэра Генри приобрело пугающе багровый оттенок.