Джо Стил

— Думаешь, я бы стал спрашивать, если б знал? Чем меньше Джо Стил со мной разговаривает, тем я счастливее.

— Мне передать ему ваши слова?

— Бля, сынок, ну давай дальше, в том же духе. Нет ничего такого, чего он бы уже не знал. Думаешь, он хочет со мной разговаривать? Если бы хотел, поговорил бы — вот, что я тебе скажу.

— Почему?.. — начал, было, Чарли, но оставил вопрос незаданным.

— Почему он меня до сих пор не выкинул, раз он так ко мне относится? — Джон Нэнс Гарнер ответил на вопрос, пусть даже Чарли его и не задавал: — Потому что я не гоню волну. Не создаю неприятностей. Я делаю всё, что он говорит, и не возражаю. Он знает, что ему не нужно из-за меня переживать, пока он смотрит в другую сторону. Япония неплохо поимела его, пока он корчил рожи Гитлеру и Троцкому. Я же просто сижу либо в Сенате, либо тут, в кабаке. Он может на это рассчитывать, и он об этом знает.

Разумно, если смотреть на ситуацию с позиции Джо Стила. Подручные Гитлера не разочаровывали его, пока война шла хорошо, и проиграли. Сторонники Троцкого были либо верны, либо мертвы. Джо Стилу тоже требовались люди, на которых он мог рассчитывать. От вице-президента ему многого не требовалось, но то, что требовалось, Джон Нэнс Гарнер исполнял.

"Что же ему надо от меня? — гадал Чарли. — Слова". Ответ сформировался сам собой. Он писал для Джо Стила слова, а президент использовал те, что хотел. Назначение Чарли в администрацию Белого Дома, пока Майк находился в трудовом лагере, было из тех вещей, которые веселили президента. Да, это был чёрный юмор, но именно таким чувством юмора обладал Джо Стил.

Чарли обратился к молчаливому человеку за барной стойкой.

— Повторите, пожалуйста.

— Сделаю, сэ', - сказал бармен.

"Уайлд Тёрки" безопаснее размышлений. Чтобы отвлечься от чувства юмора Джо Стила, или той его части, что касалась его, Чарли спросил вице-президента:

— Что думаете обо всей этой шумихи насчёт "красных"?

— Они не договорятся. Вам это известно, если вы сам не "красный". Троцкий говорит, что хочет устроить мировую революцию, но на уме у него сделать так, чтобы все эти революции плясали под его дудку, — ответил Гарнер, что было вполне безопасно. Затем он добавил: — А, вот, Дж. Эдгар Гувер — мерзкий мелкий засранец, с какой стороны на него ни посмотри.

"Я бы и сам не смог сказать лучше". Однако Чарли не хватило духу взять и сказать то же самое.

Вероятно, Джон Нэнс Гарнер заметил выражение его лица. Вице-президент рассмеялся, закашлялся и рассмеялся ещё громче.

— Меня никуда не заберут, — сказал он. — Думаешь, Джо Стил не знает, что Гувер — мерзкий мелкий засранец? Не смеши меня! Разумеется, знает. Но Гувер — это его мерзкий мелкий засранец, вроде злобной псины, которая лижет лицо своего хозяина. Ему нужды беспокоиться о нём не больше, чем обо мне.

А что бы об этом подумал не слишком скромный Дж. Эдгар Гувер? Чарли было любопытно, но не настолько любопытно, чтобы выяснять. Чем меньше дел он имел с главой ГБР, тем лучше себя чувствовал.

Тем же вечером по пути домой он купил леденцов "Сен-Сен"^[200]. Не помогло. Когда он вошёл и Эсфирь поцеловала его, она сморщила гримасу.

— Сколько ты выпил перед тем, как прийти сюда? — спросила она.

— Немного, — ответил Чарли. — Я в порядке.

— Да? — В её голосе не слышалось уверенности.

Евреи строже относились к сильно пьющим, нежели ирландцы. "Шиккер — это гой. Пьяница — не еврей". Когда немного изучаешь идиш, узнаешь и выражения, вроде этого. Эсфирь продолжила:

— Последнее время ты пьёшь больше, чем мне хотелось бы.

— Я в порядке, — повторил Чарли. — Богом клянусь. Это я держу бутылку. А не бутылка держит меня.

— Не держала. И я не хочу, чтобы начинала, — сказала Эсфирь. — Вскоре ты не сможешь её удержать. Может, тебе стоит попробовать, пока ты ещё контролируешь игру. Я не имею в виду завязать насухо — не думаю, что тебе следует заходить так далеко. Но сократить следует.

— Ну, наверное. В Вашингтоне это сделать трудно, но думаю, я могу попробовать.

Раз уж она не стала давить так сильно, как могла бы, то и он не станет упираться в ответ. Чарли поцеловал её и произнёс:

— Ты так заботишься обо мне, детка.

Она улыбнулась ему.

— Работа грязная, но кто-то же должен её делать.

Дети не стали выбегать поздороваться — возвращение отца не было для них впечатляющим представлением — поэтому он немного её полапал. Эсфирь тихо пискнула — она помнила, что дети рядом.

— Хочешь по-грязному, дождись глубокой ночи — сказал Чарли и прикусил ей мочку уха.

Эсфирь оттолкнула его, продолжая улыбаться.

— Посмотрим, кто из нас сможет проснуться, — сказала она.

Любой, кто их подслушал бы, сразу понял бы, что женаты они уже давно.

* * *

На севере грохотала артиллерия. Глядя на ту сторону реки Агано, Майк произнёс:

— Господи, что там опять затеяли русские?

Официально ротой командовал капитан Кэлвин Армстронг. Неофициально, во многих делах он опирался на мнение первого сержанта, который был в два раза его старше. Именно для этого и были нужны опытные унтера.

— Как думаете, что это? — спросил он.