Джо Стил

— Джон Маршалл^[118] принял решение. Позволим же ему привести его в жизнь.

И продолжал заниматься тем, что запретил ему судья^[119].

Многие из тех, кто проделывал подобный трюк, могли уткнуться лицом в ствол, заряженный импичментом. Джо Стил обладал невообразимым большинством в Конгрессе. Менее года назад он с лёгкостью выиграл выборы. Он до сих пор был популярен среди всех, за исключением тех, кто голосовал в "Литературном дайджесте"… и вредителей. Если эти люди были вредителями.

Майк чертовски хорошо знал, что журналисты таковыми не являлись. Людям его круга президент мог нравиться, а мог и не нравиться. Им всем нравилась их страна, они даже любили её. Насколько он мог судить, никто не видел никаких вредителей там, где работал, но практически все были убеждены, что в других сферах они имелись. Этот факт бесил Майка, но так оно и было. И, вот, он здесь.

Майк не обратил никакого внимания на спортивное обозрение, хоть "Янкиз" и рвали "Всеамериканскую лигу" в клочья, а "Джайентс" лидировали в национальной. Он даже короткометражку едва смотрел. Вестерны были ему глубоко параллельны.

Его политическая хандра прошла через всю картину. Единственной причиной, почему он выбрался сюда, заключалась в том, что здесь ему было холодно и мрачно, а дома ему было жарко, липко и мрачно. А, ещё выбраться сюда значило осчастливить Стеллу. Это тоже шло в зачёт.

Однако едва они пришли домой, он направился прямиком к портативной печатной машинке — та весила полтонны, вместо полноценной тонны обычной машинки — и начал набирать текст. Стелла выглядела обиженной.

— Что делаешь? — спросила она.

Да, и голос её звучал обиженно.

— Пытаюсь донести правду, — ответил Майк, не отрываясь от своего занятия.

Заголовок недописанной статьи гласил: "КУДА УХОДИТ НАША СВОБОДА?".

— Пытаюсь донести столько, сколько смогу. Сколько мне известно.

— Ну, а обязательно доносить её прямо сейчас? Может, сначала, приляжешь в постельку?

Майк поднялся, не без угрызений совести. Некоторые предложения можно игнорировать только на свой страх и риск расторжения брака. Впрочем, это "сначала" позже дало ему оправдание снова вернуться в гостиную и продолжить печатать. Через несколько минут Стелла закрыла дверь спальни. Возможно, это было сделано для того, чтобы избавиться от раздражающего шума печатной машинки. Либо, у Стеллы имелись иные причины.

На следующее утро Майк отнёс напечатанное в офис "Пост". Он продолжил писать там, остановившись дважды, чтобы спуститься в архив и уточнить, когда и каким именно способом Джо Стил оттаптывался на Конституции. Он хотел убедиться, что привёл все факты правильно. Удовлетворившись, он убрал копию в тумбочку и отнёс оригинал выпускающему редактору.

— Что у тебя там? — спросил Стэн Фельдман.

— Рожок мороженого, — невозмутимо ответил Майк.

— А если я хочу шоколадное, а не ванильное?

— Это точно не ванильное, обещаю.

— Ага, все так говорят.

Стэн принялся за чтение. До самого конца он не произнёс ни единого слова. Статья вышла длинной. Майк воспринял это молчание за самую высокую похвалу, что он когда-либо получал. Наконец, редактор поднял взгляд.

— Ну, у меня к тебе только один вопрос.

— Какой?

— Ты хочешь, чтобы только тебя приняли за вредительство, или хочешь, чтобы ещё и "Пост" прикрыли?

— Всё не так уж плохо, — ответил Майк. — Я не написал ничего, что не было бы правдой. Я могу документально подтвердить всё, о чём говорю — что намного больше того, что заявляют Джо Стил или Дж. Эдгар Пылесос.

— Хех. — Короткий смешок, на мгновение показались зубы — Стэн по достоинству оценил насмешку.

— При чём тут правда? Единственный способ выжить в нынешние времена — это не высовываться и надеяться, что волки тебя не заметят.

— А пока все не будут высовываться и надеяться, что их не заметят, Джо Стил изберётся на третий срок — а он точно изберётся — и упакует всю страну столь же плотно, как Гитлер сделал с Германией.

Стэн поднялся и закрыл дверь в кабинет. Майк уже и забыл, когда он в последний раз так делал. Вернувшись за свой побитый, захламлённый бумагами стол, редактор произнёс:

— Я не говорю, что ты неправ. В смысле, теоретически. Но ты знаешь, что бывает с теми, кто слишком далеко вытягивает шею.

Ребро ладони опустилось на стопку бумаг, подобно лезвию топора.

— Если за всех этих людей никто не заступится, по шее получат все, — ответил на это Майк.

Стэн побарабанил пальцами по статье.

— Я не стану это печатать по собственной воле. Если я её напечатаю, под откос пойдёт карьера очень многих людей. Я не шучу, Майк. Я не хочу возлагать подобную ношу на свои плечи. Но я отнесу статью наверх, издателю. Если мистер Штерн скажет "да", мы её выпустим. Если нет… Не пойми меня неправильно, статья хорошая. Как и артиллерийский снаряд. Но это не означает, что ты захочешь поставить его себе на стол.

Дж. Дэвид Штерн купил "Пост" несколько лет назад. Он повернул её курс влево. Газета в целом поддерживала Джо Стила, в том числе на перевыборах. Теперь же… Теперь же она старалась не петь ему осанны, но и не говорить о нём слишком плохо. Майк вздохнул.