Джокер

— Ай да Одуванчик! — Джокер разочарованно покачал головой и тоном учителя назидательно выговорил Сергею: — Серый, никогда нельзя полностью доверяться женщинам. Запомни на всю жизнь. Ты к ней, к бабе, как к гомо-сапиенсу, а она в самый ответственный момент — кинет, заложит, как последняя… Да я уже, кажется, объяснял, как бывает: снаружи богиня, а разденешь — атомная бомба!..

Он вдруг осекся и глянул на часы:

— Сколько нам еще лететь?

Ему никто не ответил. Видно было, что он что-то задумал, поэтому разговаривал сам с собой:

— Еще полтора часа? Ничего, успеем повеселиться.

Джокер вынул потрепанный блокнот, открыл чистую страницу. Поднял кулак над головой, таким образом привлекая к своим действиям внимание Сергея и Ольги, громко щелкнул — в кулаке оказалась авторучка, видимо, самопальная, похожая на обыкновенный, только никелированный, гвоздь. Многозначительно глянул на каждого из соседей и, отведя ладонь с блокнотом подальше от себя, так, чтобы было видно зрителям, крупно написал: «Командир, я думаю, что мы летим не в Сочи, а в Турцию. Бомба в багаже. Дистанционка в кармане. Мое место в хвосте, контролирую весь салон. Соблюдаем спокойствие. Экипажу (мужчинам) ко мне не приближаться, пассажирам (заложникам) мою информацию не доводить. Переговоры через стюардессу. Джокер».

Джокер, наслаждаясь реакцией Сергея и Ольги, выдержал долгую паузу. Затем перевернул лист и написал в углу: «Шутка».

— На что вы надеетесь? — спросила Ольга. — Ведь за такую шутку можно…

— Ни на что, — простодушно ответил Джокер. — Просто хочу им, козлам, андреналин подпортить, пусть шугнуться.

— Что подпортить? — борясь с улыбкой, переспросила Ольга, опять многозначительно глянув на Сергея.

— Андреналин. Им несколько минут страха — а мне за это, соответственно, столько же минут, и даже больше, кайфа. Это известная формула: когда один боится — другой в это же время непременно ловит кайф. Такое особенно наглядно где-нибудь в замкнутом пространстве проявляется. В камере, например. Когда возможности для получения иных удовольствий сильно ограничены. — Здесь Джокер, картинно закатив глаза и томно вздохнув, успешно спародировал интонацию Ольги: — Это ремарка!.. — и закончил своим прежним тоном, по-прежнему дурашливым: — А что касается экипажа, то потом прочитают: «шутка». Ну, поругают немного, поорут — опять же мне бальзам на душу за нанесенное оскорбление в районе туалета. — Он нажал кнопку вызова стюардессы, подмигнул Сергею: — Запускаем.

Стюардесса подошла с бесстрастным лицом. Джокер протянул ей сложенный вдвое листок:

— Объяснительная капитану лайнера. Лично в руки. Чистосердечное признание. В обмен на паспорт.

Стюардесса хмыкнула и отошла.

Сергей приготовился к новому акту комедии. Последние минуты вернули ему сильно подпорченное соседством с Джокером настроение. Получается, Джокер не так страшен, как вначале померещился. Точнее — просто смешон. А Ольга, оказывается, не просто красивая девушка, но еще и смелый, интересный человек, и, что касается отношения к Сергею, возможно…

Появление стюардессы показалось неожиданным. На этот раз она выглядела далеко не бесстрастно. Легкости и строгости как не бывало. Губы растянуты в нервной подрагивающей улыбке (куда делась профессиональная, нарисованная). Она подошла с подносом, на котором россыпью лежали конфеты-леденцы. Угостив для вида пассажиров на соседних креслах, она задержала поднос над коленками Джокера. Слегка наклонилась и передала Джокеру его паспорт. Вполголоса доложила, обращаясь почему-то не к Джокеру, а сразу к троим:

— Мы принимаем ваши требования.

Сергей заметил, как у Джокера вытянулось лицо и округлились глаза. Он явно не ожидал такого поворота. Сейчас глаза казались не водянистыми, а голубыми, при этом победно сверкали. От искреннего волнения он даже прикрыл веки на какое-то время. Затем нервно засмеялся и крепко схватил Сергея и Ольгу за локти.

— Ребята, ребята, я рыдаю от счастья!.. Наконец-то! Наконец-то свершилось, и скоро я смогу обнять соратников из мусульманской мафии и моего настоящего дедушку-турка! — Видно было, что он тянет время ничего не значащими фразами для того, чтобы взять себя в руки.

Сергей и Ольга были в смятении, не понимая той легкости, с которой прошла, причем, по-видимому, более чем серьезно, очередная глупость Джокера. Пассажиры с соседних кресел повернулись в их сторону.

Стюардесса вмешалась громким шепотом:

— Вы же сами написали, что пассажиров не беспокоим.

— Да-да, — тоже перешел на шепот Джокер. — Куда летим? В Стамбул?

— Может быть, даже в Анкару. Аэропорт назначает принимающая сторона, — торопливо объяснила стюардесса. — Только… горючее на исходе. Все же придется сесть в Сочи для дозаправки.

— Хорошо, хорошо, — усиливая горячий шепот кивками головы, быстро согласился Джокер, — валяйте. — И для контраста очень громко добавил: — Спасибо за конфетки, красавица! — давая понять, что сеанс связи закончен. Стюардесса отошла.

— Отдайте руку, — грубо высвободилась Ольга, — тоже мне, турецко-подданный.

Джокер вытер пот со лба: