Джоконда и паяц

– А по-моему, ты просто надеялся поживиться.

– Я не нищий, у меня деньги еще остались. И вообще я на работу устраиваюсь, в Москве. У меня там сеструха живет, двоюродная. Обещала помочь.

В глазах у Глории померкло. Она вдруг услышала звук удара, скрежет металла, звон разбитого стекла… легковая машина потеряла управление, на скорости снесла ограждение и врезалась в бетонный столб. В кабине сидела женщина…

– Авария!..

– Что? – повернулся к ней Лавров. – Какая еще авария?

– Непредвиденный случай, – выкрутилась она. – Павел испортил нам оконное стекло.

– Я готов возместить, – смутился тот. – Извините.

Хозяйка дома ничем не походила на своего ужасного предшественника, и пленник почувствовал себя увереннее. Он уже жалел, что из любопытства пустился во все тяжкие. Мог бы и через забор поглядеть на знахарку, белым днем. Стоит залезть на дерево, и двор как на ладони.

– Я привезу новое стекло и сам вставлю, – виновато бубнил он. – Вам никакого убытка.

– Развяжи ему руки, – сказала Глория, находясь под впечатлением автомобильной катастрофы, которая произошла в ее воображении. Она не сомневалась, что это – картинка ближайшего будущего, как-то связанного с обоими мужчинами: начальником охраны и его пленником.

Лавров внутренне взвился.

– Ты его отпускаешь? – сдерживая негодование, осведомился он. – Пусть идет на все четыре стороны? Да?

Она молча кивнула. Лицо женщины, залитое кровью, все еще стояло у нее перед глазами.

– Он вор! – возмутился Роман. – Его надо наказать! Чтоб в другой раз неповадно было.

– Она мертва… – вырвалось у Глории.

Лавров ничего не понял и сердито замотал головой. Пленник смиренно ожидал решения своей участи.

– Ты ему поверила? – не мог успокоиться начальник охраны. – Этому алкашу? Мы его отпустим, а завтра он приведет сюда своих дружков.

– У меня нет дружков…

– Одни собутыльники! – распалился Лавров. – Так нельзя, Глория.

Она его не слушала, занятая своими мыслями. Искореженная машина напомнила ей смерть мужа. Он тоже разбился насмерть.

– Нельзя… – эхом повторила она. – Отойдем на секунду.

– Он же сбежит!

– Отойдем, – потребовала Глория.

Лавров вздохнул, запер входную дверь на ключ и отошел в дальний угол холла.

– Ты с ума сошла! – зашептал он ей в ухо. – Отпускать этого проходимца!

– Его сестра…

– Плевать мне на его сестру!

– Она погибнет… скоро…

– Нам-то что за дело?

– Это как-то связано с тобой…

* * *

Лаврову удалось уснуть только с первыми лучами рассвета. Сон был тревожным, чутким. Слышалось, как Санта возится во дворе, как шуршат в палых листьях капли дождя.

Проснувшись, он лежал, глядя на гобелен напротив кровати. В этом странном доме гобелены висели повсюду. На том, который разглядывал начальник охраны, был изображен гарем во дворце восточного владыки. Полуобнаженные тела наложниц дразнили зрителя своей ленивой негой и прихотливой грацией. Прелестные дамы собрались у фонтана, они угощались шербетом и сладостями, мечтая о мужских объятиях. О чем еще грезить молодым, холеным и праздным женщинам?

Лавров ощутил, что возбуждается, и невольно вспомнил Эмилию Ложникову. Он не ошибся, прочитав в ее глазах чувственный призыв.

– Почему бы и нет? – прошептал он.

Глория его игнорировала. Вчера, после того, как Роман, скрепя сердце, отпустил грабителя, она пожелала ему спокойной ночи и ушла к себе. Никакой награды за поимку преступника! Никакой благодарности. Впрочем, ему не привыкать.

Он тяжело вздохнул, потянулся и вскочил с постели. Душ и бритье заняли полчаса.

– Завтра-а-ак, – зычным голосом сообщил Санта с первого этажа.

Дивная акустика в этом доме. В ином месте поглощаются все звуки, в другом даже шепот отзывается многократным эхом.

Лавров, свежий и бодрый, словно не было утомительной ночи, спустился к столу, накрытому в кухне.

– А где хозяйка? – вскользь осведомился он.

– Глория Артуровна уже позавтракали.

– Ах вот как!

Начальник охраны намеренно подумал о Ложниковой: «Как только вернусь в Москву, сразу же позвоню ей. Она не откажется от свидания!»

Он съел весь омлет, гренки и выпил две больших чашки какао. Злость на Глорию не испортила ему аппетита.

«Сколько можно обходиться без женщины? – накручивал он себя. – Я не евнух, чтобы только облизываться. Раз мной пренебрегают, я найду достойный ответ».

Он решил отомстить Глории за ее неоправданную холодность. Она нарочно мучает его, испытывает на прочность. Зачем позвала, если не хочет любви? С местным пьянчужкой Санта и один управился бы.

«Ты не прав, Рома, – откликнулся внутренний голос. – Она почувствовала, что в мыслях ты уже изменил ей. Глорию не проведешь! Ты отступник. А отступников не жалуют!»

– Ну и черт с ней…

– Ты о ком? – усмехнулась она за его спиной. – Обо мне, что ли?

Лавров подскочил от неожиданности и обернулся.

– Нет… – соврал он, краснея. – Я о работе. Надоело одно и то же. Вечная суета, гонка, Колбин с его придирками.

– А я подумала, ты на меня сердишься.

– За что? – притворно удивился начальник охраны.

– Значит, не сердишься? – улыбнулась Глория. – Тем лучше.

Лавров с досадой потер виски. Как его все достало! Все чего-то от него требуют, в чем-то уличают.