Джон Картер – марсианин

Я понял, что он еще ничего не знает о последних событиях. После моего рассказа Кан пришел в большое волнение. Известие, что Дея Торис обещала свою руку Сабу Тзэну, наполнило его негодованием.

– Этого не может быть, – воскликнул он, – это невозможно! Во всем Гелиуме не найдется никого, кто одобрил бы такой союз! Она, видно, совсем растерялась, что дала согласие на эту отвратительную сделку. Вы, Джон, не можете понять, как мы преданы правящему роду и с каким ужасом я думаю о таком недостойном союзе. Как спасти Гелиум от унижения?

– Если бы мне удалось добраться до Саба Тзэна, – ответил я, – то мой меч разом разрешил бы затруднения Гелиума, но я предпочел бы, чтобы этот удар нанес другой.

Прежде чем ответить, Кантос Кан поглядел на меня.

– Вы любите ее! Знает ли она об этом?

– Она знает об этом, Кантос Кан, и отказывает мне только потому, что дала обещание Сабу Тзэну.

Он вскочил и, схватив меня за плечо, поднял свой меч:

– Вы достойны, Джон Картер, стать мужем принцессы Барсума, и нет никого достойнее вас. Вот я кладу свою руку на ваше плечо и клянусь, что острие моего меча поразит Саба Тзэна во имя моей любви к Гелиуму, во имя Деи Торис и вас. Сегодня же ночью я попытаюсь проникнуть к нему во дворец.

– Каким образом? – спросил я. – Его охраняют четырехкратно усиленные патрули.

Он задумался только на миг:

– Мне известен тайный вход во дворец через башню. Я открыл его случайно, когда патрулировал дворец с воздуха. На этой службе мы должны обращать внимание на все необычное, и мне показалось странным, когда в окне самой высокой башни я заметил чье-то лицо. Оказалось, что это был сам Саб Тзэн. Он смутился, что я заметил его, и приказал держать увиденное в тайне, объяснив, что проход с башни ведет прямо в его апартаменты и известен ему одному. Если бы мне удалось пробраться на крышу главных казарм и взять мою машину, я через пять минут был бы у Саба Тзэна.

– Как охраняют лодки в казармах? – спросил я.

– Обычно на крыше дежурит один часовой.

– Выберитесь на крышу этого дома, Кантос Кан, и ждите меня там.

Не теряя времени на объяснения своего плана, я выбрался на улицу и поспешил к казармам. Внутрь было нельзя, так как там было полно офицеров.

Главные казармы представляли собой небоскреб тысячу футов высотой. Во всей Зоданге больше не было таких высотных зданий. Ангары больших военных кораблей находились на высоте пятисот футов от земли.

Мой план был опасен и труден: я намеревался взобраться по фасаду здания. Другого пути не было, и я рискнул. Мне удалось достаточно легко добраться до самого карниза благодаря обилию архитектурных украшений. Тут я встретился с первым серьезным препятствием. Карнизы выдавались футов на двадцать над стеной, и, хотя я прополз кругом всего здания, мне не удалось найти в них ни одного проема.

Верхний этаж был освещен и битком набит свободными от занятий солдатами. Итак, через здание я тоже не мог проникнуть на крышу.

У меня оставался один слабый шанс, и я решил воспользоваться им – ведь я делал это ради Деи Торис.

Прижавшись к стене всем телом, я одной рукой расстегнул длинный ремень своей амуниции. На одном конце ремня был крюк, он необходим летчикам, когда приходится чинить машину на ходу. Я несколько раз закидывал крюк на крышу, пока он наконец не зацепился прочно. Я осторожно потянул за ремень, чтобы укрепить положение крюка, но не знал, выдержит ли он мой вес. Тогда я рухнул бы вниз с высоты тысячи футов.

Секунду я помедлил, а потом, отделившись от стены, соскользнул в пустоту и повис на конце ремня. Глубоко подо мной были ослепительно освещенные улицы, мостовые и… смерть! Вверху на карнизе послышался короткий скрип и неприятный царапающий звук – меня бросило в пот. Потом крюк опять закрепился, и я почувствовал себя в относительной безопасности.

Быстро вскарабкавшись наверх, я ухватился за край карниза и взобрался на крышу. Став на ноги, я оказался лицом к лицу с часовым, направившим на меня дуло своего пистолета.

– Кто вы? Зачем? – крикнул он.

– Я воздушный разведчик и только что был на волосок от смерти, лишь по счастливой случайности не свалился на мостовую, – ответил я.

– Как вы попали на крышу? Немедленно объяснитесь, или я позову стражу!

– Послушай-ка, часовой, я только что чуть не погиб и сейчас все тебе объясню, – и я повернулся к краю крыши, где двадцатью футами ниже висело на ремне все мое оружие.

Часовой с любопытством перегнулся через карниз, а я схватил его за горло и повалил на крышу, пистолет выпал из его рук. Я связал его, заткнул рот и привесил к карнизу точно так же, как всего минуту назад висел сам. Я знал, что его заметят там не раньше утра, и хотел выиграть как можно больше времени.

Взяв оружие, я поспешил к ангарам и вскоре вывел оттуда мою машину и машину Кантоса Кана. Я прикрепил его летательный аппарат к своему, запустил двигатель и, соскользнув с края крыши, нырнул в пространство. Менее чем через минуту я благополучно приземлился на крышу перед изумленным Кантосом Каном.