Джон Кеннеди

Основную массу времени после 1957 года он потратил на то, чтобы стать президентом. Он поддерживал своих основных избирателей тем, что последовательно отстаивал контроль Демократической партии в Массачусетсе и, чтобы о нем узнали демократы во всей Америке, продолжал помещать статьи в газетах и журналах и использовать методы, опробованные в Массачусетсе, на более высоком уровне, принимая столько приглашений выступить, сколько мог себе позволить. Это означало, что он пропускал много заседаний, но это обстоятельство никогда его не останавливало, и он продолжал идти своей дорогой, точнее, воздушным путем. Позже Тед Соренсен (который, по обыкновению, был на стороне Кеннеди) вспоминал, как он вручную устанавливал «дворники» на небольших самолетах под проливным дождем, как смотрел вниз с места второго пилота, отыскивая посадочную полосу, или держал закрытой аварийную дверь весь путь от Финикса до Денвера. Как утверждает Соренсен, однажды им угрожала реальная опасность, когда во время полета в Рино в мотор чуть не попала горлица, при заходе на посадку в Скалистых горах. Это путешествие они завершили ночью на другом, одномоторном, самолете, пилот которого всю дорогу уверял их, что одного мотора для безопасности достаточно, так же как и двух. Они приземлились в одном конце аэропорта Рино, «в то время как чины от демократической партии и духовой оркестр ожидали нас, выйдя встречать более солидный двухмоторный самолет на другом конце поля, привезший двух удивленных промышленников»[50]. Соренсен вздохнул с облегчением, когда в 1959 году Джозеф Кеннеди отдал сыну во владение самолет «Каролина», названный так в честь младшей дочери Джека; и во время первичных выборов в 1960 году сенатор не упустил случая снисходительно поинтересоваться у отнюдь не щедрого Хьюберта Хамфри, как он может без этого обходиться.

Непрерывные поездки (Джеймс Мак-Грегор Бернс подсчитал, что в 1957 году у Кеннеди было, «по меньшей мере, 150 выступлений по всей стране», и в 1958 — «вероятно, на две сотни больше»)[51] дали ему широкие, хотя и поверхностные впечатления о Соединенных Штатах, но их целью было не столько получить знания об Америке, сколько помочь Америке узнать Кеннеди. Своим желанием работать в качестве кандидата от Демократической партии в любом месте и в любое время он показал себя истинным ее приверженцем (Ричард Никсон, будучи республиканцем, поступал так же в 50-х годах); своим обаянием и красноречием, чему способствовал Соренсен, он убедил многих сомневающихся, что перед ними действительно возможный президент. Он не ограничивался обращением только к простым людям. «Я понял, что в политике нельзя далеко продвинуться, пока вы не станете «политиком для всех». Это означает, что вам следует иметь дело как с лидерами партий, так и с избирателями. И именно таким политиком я хочу быть»[52]. Он пришел в сенат, создав отдельную «организацию Кеннеди»; в раздробленном на фракции Массачусетсе у него не было шанса; но, чтобы выиграть президентские гонки, требовалось меньше, чем от разведчика[53]. Он достиг своего прежде, чем главы католичества попытались его обойти. Они оказались среди сильно сомневающихся, которые считали, что предубеждение против католиков, поднявшееся в связи с выдвижением Кеннеди, стоявшего на вершине лестницы, могло повредить католикам, стоявшим на ее низших ступеньках, но постепенно они начали понимать, что Кеннеди очень сильно отличается от Эла Смита. Особенно большое впечатление на них оказала его убедительная победа на перевыборах в 1958 году, после чего Джон Бейли из Коннектикута понял, что Кеннеди сможет вести Новую Англию, а Дик Дейли из Чикаго счел, что ему можно доверить Иллинойс. Дейли был близким помощником Эдлея Стивенсона, но тот уверил его в своем неучастии в гонках. Поэтому Дейли получил возможность поддержать Кеннеди и активно убеждал других католиков и городских боссов сделать то же самое. Ему помогала репутация Кеннеди как великолепного организатора рабочего класса, множество фондов и помощники предвыборной кампании: Кеннеди успешно удалось сгладить острые углы Билля Лэндрама-Гриффина и провести антипрофсоюзные меры, которые в 1959 году стали законом благодаря коалиции в конгрессе между республиканцами и демократами-южанами.