Джон Леннон. 1980. Последние дни жизни

Во втором варианте Джон, по своему обыкновению, острит, рассказывая, что световым решением этой записи он обязан Эдит Хэд, голливудскому дизайнеру-легенде, а в аранжировке – тут спасибо главе CBS Records Солу Рабиновичу. При его энциклопедических познаниях в раннем рок-н-ролле, Джон, конечно, знал о споре относительно авторских прав в конце пятидесятых, в который оказался втянутым Рабинович. Спор касался классики Chess Records – Got My Mojo Working в исполнении Мадди Уотерса. Джон с иронией коснулся этой темы в Come Together, использовав фразу «фильтр моджо»[62]. Сам Леннон долгое время в 1970-х вел разбирательства по поводу нарушения прав интеллектуальной собственности с Морисом Леви, который выпустил You Can‘t Catch Me Чака Берри, а Джон взял оттуда ключевую фразу для Come Together. Вообще, Маккартни называл The Beatles «экстраординарными плагиаторами», а Джон якобы острил, что «трюк в том, чтобы воровать у лучших». Что же касается Леви, Леннону сначала пришлось удовлетворять требования иска, но только для того, чтобы смеяться последним. После того как в январе 1975 года Леви незаконно выпустил демозаписи к ленноновской пластинке Rock‘n‘Roll в виде заказного альбома Roots: John Lennon Sings The Rock & Roll Hits[63] под лейблом Adam VIII, Джон мигом подал встречный иск, отсудив у Леви $42 000 в качестве компенсации ущерба и остановив выпуск контрафакта (140).

После второго энергичного исполнения песни Джон подвел запись Dear Yoko к финишной черте. Перед тем как выключить камеру, он перешел на кокни с вкраплениями ломаного французского и немецкого для разнообразия: «Благослови тебя боже, мама, спасибо, папа, мира на земле и всего хорошего мужчинам, не забывая и о женщинах, конечно. Звуки Лонг-Айленда в Колд-спринг Харбор желают вам bon недели. Спокойной Nacht!»[64]

Как всегда, Джон не забывал составлять подробные списки заданий для Фреда. В конце апреля там были обычные пункты, в том числе раздобыть книги для чтения («Влюбленные мужчины» Нэнси Фрайдей – книга гремела в те годы, поскольку содержала подробные описания мужских эротических фантазий, и «За Андами» Пино Туролла – исследование цивилизаций, существовавших до инков). Джон собирался воспроизвести ту же обстановку, что и в квартире номер 72, поэтому хотел поставить большой телевизор в гостиной Кеннон Хилл, и его надо было приобрести. А в том, что касалось еды, он подчеркнул: «Никаких больше йогуртовых “шариков” и изюма: меня от них мутит!»

Наверное, самым важным было следующее задание: купить «одну (1) яхту – “тупейшее” и простейшее» судно, которое только можно отыскать: Джон захотел сам научиться управлять яхтой (141). Фред немедленно начал поиски. Торговцы предлагали яхты по всему побережью Лонг-Айленда, так что сделать выбор было непросто.

Когда появлялось желание, они с Фредом садились в «мерседес» и отъезжали все дальше от Кеннон Хилл, чтобы «изучить окрестности», как называл это Джон. Сидя на пассажирском сиденье, он ловил станции в FM-диапазоне, чтобы ознакомиться, а иногда и устроить критический разбор последних хитов или, наоборот, предаться ностальгии, слушая старые шедевры. Леннон редко прослушивал треки до конца, не считая случаев, когда натыкался на композиции, действительно его увлекавшие. Если, например, в эфире звучала Miss You от Rolling Stones, Джон расплывался в довольной улыбке, подпевал и говорил, что Мик Джаггер после своего недавнего громкого развода с женой Бьянкой, по крайней мере, смог забрать себе отличную мелодию. Если по радио звучали битловские песни, Джон обычно переключал канал, жалуясь, что, когда слышит их, думает исключительно о том, как они записывались, и о своих чувствах в то время, – просто откинуться на сиденье и получить удовольствие от этой музыки он не способен.

Как-то раз они проезжали с Фредом через небольшой городок Вест Хиллс, и Джон услышал знакомый голос, раздавшийся из приемника. «Охренеть! Это же Пол!» – воскликнул он. И точно, это звучала Coming Up – песня, которую Пол выпустил в виде сингла в те же выходные, когда Джон придумал Dear Yoko. Для Леннона Coming Up в зажигательных электронных ска-ритмах[65], с легко запоминающимся текстом о любви, которая расцветает вновь и вновь, «как цветок», оказалась просто заразительной.

«Неплохо!» – вынес он свой вердикт с пассажирского сиденья, когда песня закончилась. Хотя он всячески принижал последние работы Пола, характеризуя их как пустоголовую поп-жвачку, эта новая мелодия застряла у него в ушах. Неожиданно для себя Джон обнаружил, что на него действует стаккато-ритм нового звучания музыки Маккартни.