Джон Лоу. Игрок в тени короны

— Вам попались два хороших образчика этого класса, — заметил Гарри. — Большинство из них ирландцы и довольно остры на язык, как вы теперь убедились. Они встречают нас везде и поэтому следят за всеми нашими действиями, хотя, нужно отдать справедливость, редко бывают болтунами. Но войдёмте в кофейню, мы можем продолжать наш разговор, попивая шоколад. Вы уже завтракали, мистер Лоу?

— Да, уже более трёх часов тому назад — я ведь рано встаю.

— Ну, поживёте с месяц в Лондоне, станете ложиться поздно.

— Устав после театров, оперы, концертов, маскарадов, Ранелага и Воксхолла[16], ужинов и прочих увеселений, мы должны хорошо выспаться и неспособны ни к чему до полудня. Мы встали удивительно рано сегодня, если принять во внимание, что прошлой ночью все были на маскараде.

— Как жалко, что вас там не было, мистер Лоу, — сказал достопочтенный Чарли Каррингтон. — Было очень весело. Много было и очаровательных масок.

— Чарли хотел бы вас уверить, что полдюжины их открывали ему свои лица, — заметил Боб Фоли. — Но мы знаем лучше.

— Мне только одна открыла маску, — прибавил Чарли. — Но этого достаточно, ведь то была самая миловидная во всём зале. Вы все признали её королевой красоты.

— А, вы уже достаточно дали понять, что намекаете на прекрасную Белинду, — заметил Гарри.

— Могу я, если это не секрет, спросить, кто такая эта прекрасная Белинда? — осведомился Лоу.

— Это самая красивая женщина в городе, из-за которой всякий светский молодой человек готов умереть, — ответил ему Гарри. — Но не верьте тому, что сказал сейчас Чарли Каррингтон, — перед ним Белинда никогда не сняла бы маски.

— А я утверждаю, что сняла, — возразил Каррингтон.

— Ха-ха-ха! Вы ошиблись, — громко рассмеялся Гарри. — Ну, если Белинда и позволила вам увидеть её лицо, то разве для того, чтобы досадить своему ревнивому супругу, который, я готов поклясться, следил за ней.

— Теперь я действительно припоминаю, что в это время недалеко от нас стоял этот Отелло, — сказал Каррингтон.

— Значит, прекрасная Белинда замужем? — спросил Лоу.

— К несчастью для неё и к счастью для нас, — сказал Гарри. — Она самое изящное создание, как вы сами увидите, так как наверняка познакомитесь с ней. И замужем за человеком в три раза старше неё, притом ужасно ревнивым.

Затем все вошли в кофейню. Главная комната на первом этаже была полна народа и громкого разговора. Большинство гостей были изысканно одетые молодые люди, похожие на тех, с которыми Лоу встретился. Они сидели за различными столиками, попивая кофе или шоколад, читая газеты, рассуждая о текущей политике, восхваляя при этом Олдфилда и миссис Брейдсгедл, обсуждая бой петухов или составляя пари об исходе скачек в Ньюмаркете[17]. Войдя в комнату, лэрд Лористон привлёк всеобщее внимание. Вскоре узнали, кто это такой: Гарри представил его некоторым товарищам. Большой стол у сводчатого окна, из которого открывался вид на улицу, был оставлен для группы, в которой находился Лоу. Как только гости разместились, услужливые лакеи наполнили их чашки пенящимся, приятным шоколадом, между тем как Гарри спросил у одного из прислужников, был ли здесь сегодня утром мистер Энгус Уилсон, и получив отрицательный ответ, сказал Джону Лоу, сидевшему около него:

— Я и не думал, что он явится так рано: он прошлой ночью был в маскараде. Кстати, мистер Лоу, — добавил он с улыбкой, — вы лично знакомы с мистером Уилсоном?

— Нет, — ответил Лоу. — Но герцог Аргайльский был так любезен, что дал мне рекомендательное письмо к нему.

— Вы не могли получить лучшей рекомендации: госпожа Уилсон — урождённая Кэмпбелл. Но так как вы не знакомы с ним, я могу, кстати, рассказать его историю. Тридцать пять лет тому назад Энгус Уилсон служил пажом у Его Величества короля Карла II и был тогда очень красивым юношей, который вызывал удивление у фрейлин этого шумного двора. По смерти весёлого монарха Энгус пользовался расположением его преемника и настолько вошёл в моду, что приобрёл прозвание Красавца Уилсона, которое сохраняется за ним до сих пор. Он с отличием служил в Ирландии при Якове II и сражался в битве на берегах Бойна[18], где был ранен в бедро. После злополучного свержения своего короля, он сопровождал его в Сен-Жермен[19]. Только по восшествии на престол королевы Анны Уилсон примирился с существующим порядком и вернулся в Англию.

— Я полагаю, что он ещё до сих пор остаётся приверженцем Стюартов? — заметил Лоу.