Джон Р. Р. Толкин. Биография

Надо сказать, Сэндфилд–Роуд оказалась не самым лучшим местом для спокойного отдыха на пенсии. Толкин прожил здесь уже шесть лет и предвидел возможные неудобства; но вряд ли он был готов к ощущению изоляции, которое возникло теперь, когда отпала необходимость каждый день отправляться в колледж. Дом на Сэндфилд–Роуд находился в двух милях от центра Оксфорда, и до ближайшей автобусной остановки было довольно далеко, дальше, чем могла без труда пройти Эдит. Следовательно, для того чтобы съездить в Оксфорд или в хедингтонские магазины, каждый раз приходилось нанимать такси. Да и друзья заглядывали в гости не так часто, как тогда, когда Толкины жили в центре города. Что касается родных, их часто навещали Кристофер со своей женой Фейт; Фейт, скульптор, сделала бюст своего свекра, факультет английского языка и литературы подарил скульптуру Толкину в день ухода на пенсию; позднее Толкин за свой счет отлил его в бронзе, и этот бронзовый бюст установили в факультетской библиотеке. Однако у Кристофера, который теперь стал преподавателем, а позднее был избран членом Нью–Колледжа, свободное время выдавалось нечасто. Джон теперь возглавлял приход в Стаффордшире, а Майкл учительствовал в Мидленде и только изредка заезжал в гости со своей семьей, сыном и двумя дочерьми. Присцилла вернулась в Оксфорд и работала инспектором, наблюдающим за поведением условно осужденных преступников. Она часто бывала у родителей; однако жила Присцилла на другом конце города, и у нее были свои заботы.

Связи Толкина с академической средой теперь ограничивались редкими визитами Алистэра Кемпбелла, специалиста по древнеанглийскому, который сменил Чарльза Ренна на посту профессора, да ланчами с Норманом Дэвисом, бывшим учеником Толкина, новым профессором английского языка и литературы Мертон–Колледжа. Дэвис с женой скоро поняли, что эти встречи очень важны для Толкинов, поскольку вносят приятное разнообразие в уединенную и рутинную домашнюю жизнь на Сэндфилд–Роуд. А потому примерно раз в неделю Дэвисы заезжали за Толкинами и отправлялись в какую–нибудь сельскую гостиницу, которую Толкины предпочитали на тот момент — а они нигде не задерживались надолго: либо потому, что там, по их мнению, недостаточно хорошо готовили, либо потому, что слишком дорого брали, либо же потому, что туда надо было ехать по новой дороге, которая испортила пейзаж. В гостинице заказывали по рюмочке чего–нибудь крепкого — Эдит обнаружила, что порция бренди идет на пользу ее пищеварению, — а потом хороший ланч и побольше вина. За ланчем Лина Дэвис занимала разговором Эдит, которую очень любила, предоставляя мужчинам возможность побеседовать между собой. Но, кроме этих ланчей да еще визитов детей, у Толкина было довольно мало возможностей для общения.

В 1963 году Эксетер–Колледж избрал Толкина своим почетным членом, а вслед за этим Мертон–Колледж присвоил ему звание заслуженного члена [Emeritus Fellowship — звание, присваиваемое заслуженному университетскому профессору по выходе на пенсию]. Но хотя Толкину были всегда рады в обоих колледжах и часто присылали приглашения, на обедах в колледже он присутствовал редко, а если и присутствовал, то ел мало, поскольку относился к тамошней кухне с подозрением. Кроме того, он позволял себе обедать вне дома только в том случае, если Присцилла или кто–нибудь из подруг Эдит соглашались составить ей компанию на вечер. Забота о жене для него всегда стояла на первом месте.

После выхода на пенсию ему не пришлось сидеть сложа руки: дома оказалось дел по горло. Сперва Толкину нужно было забрать все свои книги из кабинета в колледже и найти им место дома. Комната в мансарде была уже и так набита битком, и потому Толкин решил превратить гараж (который стоял пустым, поскольку машины у Толкинов не было) в библиотеку и кабинет. Перетаскивание книг заняло не один месяц и не пошло на пользу его прострелу. Однако наконец порядок восстановился. Можно было наконец приступить к главному: редактированию и завершению «Сильмариллиона».