Джон Р. Р. Толкин. Биография

Итак, история была начата просто так, для забавы. И конечно, поначалу Толкин не собирался каким бы то ни было образом объединять уютный буржуазный мирок Бильбо Бэггинса с грандиозным мифологическим ландшафтом «Сильмариллиона». Однако постепенно в сказку начинают просачиваться фрагменты его мифологии. Уже само по себе появление гномов предполагает связь, поскольку гномы, «dwarves» [Именно «dwarves», а не «dwarfs», как того требует современное написание данного слова], — уже присутствовали в более ранних работах; а когда в первой главе «Хоббита» волшебник упоминает «Некроманта», возникает отсылка к легенде о Берене и Лутиэн. Вскоре сделалось очевидно, что Бильбо Бэггинс и его спутники путешествуют по краешку того самого Средиземья, ранняя история которого описана в «Сильмариллионе». По словам Толкина, это был «мир, в который случайно забрел мистер Бэггинс». А поскольку события этой новой истории явно имели место много позднее событий «Сильмариллиона», а в более ранних хрониках излагалась история Первой и Второй эпох Средиземья, то, по всей видимости, «Хоббит» относился к Третьей эпохе.

«Такие истории… прорастают подобно семечку в темноте из лиственного перегноя, накопившегося в уме», — говорил Толкин. Мы еще можем различить очертания кое–каких отдельных листьев: поход в Альпы в 1911 году, злые гоблины из книг о Керди Джорджа Макдональда, эпизод из «Беовульфа», в котором у спящего дракона похищают чашу. Но суть толкиновской метафоры состоит не в этом. Много ли можно узнать, копаясь в компостной куче, в поисках остатков растений, которые были в нее свалены? Куда интереснее посмотреть, какой эффект компост произвел на новые растения, которые им удобрили! А в «Хоббите» на этом «перегное» взошла пышная поросль, с которой могут сравниться лишь немногие детские книги.

Потому что «Хоббит» — именно детская книга. Несмотря на то что сказка оказалась втянута в его мифологию, Толкин не допустил, чтобы она сделалась чересчур серьезной или даже просто слишком взрослой по тону. Он твердо придерживался своего первоначального намерения: позабавить своих и, возможно, чьих–нибудь еще детей. На самом деле в первоначальном варианте он делал это иногда чересчур сознательно и нарочито. Там много отступлений, обращенных к юным читателям, замечаний вроде «Ну, теперь вы знаете достаточно, чтобы читать дальше» или «Как мы увидим под конец». Позднее он убрал большую часть из них, но некоторые остались и в опубликованном тексте — к вящему сожалению автора, потому что со временем Толкин невзлюбил подобные обращения и даже полагал, что намеренно подстраиваться к детскому уровню в сказке недопустимо. «Не говорите мне о детях! — писал он однажды. — Меня не интересует «ребенок» как таковой, современный или какой–то еще, и, уж конечно, я не собираюсь идти ему навстречу — ни полдороги, ни даже четверть дороги. И вообще это ошибочный подход. Это либо бесполезно (если ребенок глуп), либо вредно (если он одарен)». Но в то время, когда Толкин писал «Хоббита», он все еще разделял то, что позднее сам называл «современными заблуждениями насчет «волшебных сказок» и детей» — заблуждениями, от которых он вскоре сознательно отрекся.

Сказка писалась легко вплоть до того места ближе к концу, где дракону Смаугу вот–вот предстоит быть убитым. Тут Толкин засомневался и принялся составлять план дальнейшего повествования в виде черновых заметок. Во время работы над «Властелином Колец» он делал так часто, а вот с «Хоббитом» — нет. Судя по этим заметкам, предполагалось, что Бильбо Бэггинс проберется в драконье логово и заколет дракона. «Бильбо вонзает свой волшебный кинжальчик. Дракон мечется. Разрушает стены и вход в тоннель». Но этот вариант не очень–то соответствовал характеру хоббита, да и смерть Смауга в этом случае представлялась недостаточно впечатляющей, и потому он был отвергнут в пользу окончательной версии, в которой Смауг убит лучником Бардом. И потом, вскоре после того, как была описана гибель дракона, Толкин забросил сказку.

Или, точнее, он перестал ее записывать. Для детей он придумал на ходу какой–то финал, но, как выразился Кристофер Толкин, «последние главы были лишь в набросках и даже не напечатаны на машинке». Более того, они даже и написаны–то не были. Машинописный текст почти оконченной сказки, перепечатанный на «Хаммонде» аккуратным мелким шрифтом, со стихами, набранными курсивом, Толкин время от времени показывал избранным друзьям, вместе с картами (и, возможно, тогда уже существовавшими несколькими иллюстрациями). Однако же по большей части сказка почти не покидала стен кабинета Толкина. Конца недоставало; и, судя по всему, ей так и суждено было прозябать незавершенной. Мальчики подросли и уже больше не требовали устраивать «зимние чтения», так что доделывать «Хоббита» было ни к чему.