Джонатан Стрендж и мистер Норрелл

— Кому есть дело до его имени! Важно то, что он глуп, как и старик, и почти так же уродлив.

— Что? — внезапно произнес волшебник. Он оторвался от книги и обвел комнату подозрительным взглядом. — Джереми!

Слуга просунул голову в дверь, однако заходить не стал.

— Сэр? — спросил он.

Стивен от таких вольностей просто опешил — на Харли-сквер подобное не допускалось. Он посмотрел на слугу очень холодно, давая понять, что о нем думает, но потом вспомнил — его не видят.

— Эти лондонские дома выстроены кое-как, — сказал волшебник. — я слышу, о чем говорят в соседнем доме.

Джереми, заинтересовавшись, все-таки вошел в комнату, замер и прислушался.

— Как ты думаешь, — поинтересовался молодой человек, — это стены тонкие или с домом что-то не так?

Джереми простучал стену, за которой находилось примыкающее здание. Она отозвалась тупым коротким звуком, как и следовало добропорядочной стене. Ничего не поняв, слуга заметил:

— Не слышу никаких голосов, сэр. О чем они говорили?

— Кажется, кого-то обозвали глупцом и уродом.

— Вы уверены, сэр? За стеной проживают две престарелые леди.

— Ха! В наши дни почтенный возраст ничего не гарантирует. Внезапно волшебник потерял всякий интерес к разговору, повернулся спиной к слуге и снова уткнулся в книгу.

Джереми немного постоял, убедился, что хозяин о нем забыл, и тихо вышел.

— Я не успел поблагодарить вас за эти чудесные подарки, — сказал Стивен джентльмену.

— Ах, Стивен, как я рад, что они тебе понравились. Признаюсь, что диадема — всего лишь твоя шляпа, трансформированная магией. Хотелось бы подарить тебе настоящую корону, но под рукой не оказалось. Ты разочарован? Погоди! Мне пришло в голову, что у короля Англии их несколько, а в коронах он почти не появляется…

Джентльмен поднял руки и направил в потолок невероятно длинные и белые указательные пальцы.

— О, нет! — вскричал Стивен, сообразив, что собирается сделать джентльмен. — Если вы решили доставить сюда короля Англии с одной из его корон — прошу вас, не утруждайтесь! В данный момент в короне я не нуждаюсь, а король немолод, и лучше ему оставаться дома.

— Ну, что ж, — уступил джентльмен, опуская руки.

Затем он принялся отпускать ехидные замечания в адрес молодого волшебника. Ему не нравилось решительно все. Он высмеивал книгу, которую читал хозяин дома, говорил, что у него нелепые туфли и несообразный рост (хотя джентльмен и волшебник были одного роста).

Стивен с тревогой думал, что необходимо скорее вернуться на Харли-сквер и приступить к своим обязанностям. В то же время он боялся оставить волшебника наедине с джентльменом — как бы тот не стал бросаться чем-то потяжелее скомканной бумаги.

— Не прогуляться ли нам вместе до Харли-сквер, сэр? — спросил Стивен. — По дороге вы мне расскажете, как благодаря вашим деяниям Лондон стал большим прославленным городом. Истории просто захватывающие! Я не устаю их слушать.

— С радостью, Стивен! С радостью!

— Мы далеко, сэр?

— Далеко откуда, Стивен?

— От Харли-сквер, сэр. Я не знаю, где мы сейчас.

— На Сохо-сквер, совсем близко от твоего дома.

Когда они приблизились к особняку сэра Уолтера, джентльмен сердечно попрощался со Стивеном и попросил не грустить, ведь расстаются они ненадолго и ночью же снова увидятся в «Утраченной надежде».

— …Совершенно очаровательная церемония состоится в колокольне Самой Восточной Башни. Она проводится в память о знаменательном событии, которое произошло… О! Уже пятьсот лет назад. Я тогда исхитрился захватить маленьких детей своего врага: мы сбросили их с колокольни, и они разбились насмерть.

Сегодня мы воспроизведем этот славный триумф! Оденем соломенные чучела в окровавленные детские одежды, сбросим на брусчатку и будем петь, танцевать и веселиться, радуясь их гибели!

— Вы проводите эту церемонию каждый год, сэр? Кажется, я ее уже видел. Это так… поразительно.

— Рад, что тебе понравилось. Я провожу ее, когда мне хочется. Конечно, когда мы сбрасывали живых детей, она была еще поразительней.

27 Жена волшебника Декабрь 1809 — январь 1810

Теперь в Лондоне было два волшебника; вероятно, вы не удивитесь, узнав, что наибольшей любовью и восхищением пользовался мистер Стрендж. Все полагали, что он — вылитый волшебник: высокий, красивый, с ироничной улыбкой на устах, охотно рассуждающий о магии (чем разительно отличался от мистера Норрелла) и готовый ответить на любые вопросы о своей профессии. Мистер и миссис Стрендж регулярно посещали обеды и светские рауты, где молодой волшебник, как правило, демонстрировал собравшимся простейшее колдовство. Наибольшей популярностью пользовались видения, вызываемые на поверхности воды[56].

В отличие от Норрелла, Стрендж не использовал серебряную чащу — традиционный сосуд для такого колдовства. Он ждал, когда слуги уберут со стола посуду и скатерть, потом выливал на столешницу стакан воды или вина и вызывал видения на образовавшейся лужице. К счастью, хозяева, очарованные волшебным зоелишем, не обращали внимания на то, что на столах и коврах иногда остаются пятна.