Джонатан Стрендж и мистер Норрелл

«Как знать, не прячется ли среди них волшебник?» – подумал Дролайт. Он принялся внимательно разглядывать каждое изваяние. Теперь Дролайт уже не мог остановиться – ему мерещилось, что, если он отведет глаза, фигуры немедленно начнут двигаться. Когда он почти убедил себя, что может спокойно повернуться к церкви спиной, что-то привлекло его внимание – что-то чернело в проеме церковной двери. Дролайт вгляделся пристальнее. Что-то – или, скорее, кто-то лежал на ступенях церкви. Человек раскинулся прямо на каменных ступенях, словно в глубоком обмороке, обхватив голову руками, лицом вниз.

Несколько мгновений – однако они показались ему вечностью! – Дролайт ждал, но ничего не происходило.

Наконец он понял – волшебник мертв! Безумие наконец-то прикончило его! Дролайта переполнили облегчение и радость. Он громко рассмеялся – в полной тишине смех прозвучал зловеще. Темная фигура на ступенях не сдвинулась с места. Дролайт подошел поближе и наклонился. Казалось, человек не дышит. Дролайт пожалел, что с ним нет трости.

Внезапно человек перевернулся на спину.

От ужаса Дролайт взвизгнул.

Наступило молчание.

– Я тебя знаю, – прошептал наконец Стрендж.

Дролайт попытался рассмеяться. Он считал, что смех успокаивает, поэтому всегда пользовался им, как оружием. Однако на сей раз смешок вышел слабым и резким.

Стрендж поднялся и сделал несколько шагов по направлению к Дролайту. Бедняга отпрянул. Теперь он смог разглядеть волшебника и узнал знакомые черты. Стрендж был бос. Сюртук и сорочка расстегнуты, к тому же волшебник явно не притрагивался к бритве много дней подряд.

– Я тебя узнал, – снова прошептал Стрендж. – Ты… ты… – Он провел рукой по воздуху, словно чертил магические символы. – Ты – Левкрота!

– Лев… что? – эхом отозвался Дролайт.

– Волк Сумерек! Ты преследуешь мужчин и женщин! Ты происходишь от гиены и львицы! Тело твое как у льва, а копыто раздвоено. Ты не способен смотреть назад. Во рту твоем, лишенном челюсти, – единственный зуб. Ты принимаешь человеческое обличье и соблазняешь путников человеческими голосами!

– Нет, нет! – взмолился Дролайт. Он хотел сказать, что не имеет никакого понятия обо всех этих ужасах, что Стрендж ошибается, но горло пересохло. От слабости и ужаса он не мог вымолвить ни слова.

– А теперь, – спокойно промолвил Стрендж, – я верну твое истинное обличье! – Он поднял руку и прокричал: – Абракадабра!

Дролайт осел на землю и заскулил, а Стрендж зашелся смехом – жутким, безумным смехом, который эхом отразился от стен.

Постепенно веселье волшебника иссякло, да и Дролайт немного успокоился. Он понял, что безумец не собирается превращать его в кошмарное ночное создание, а Стрендж перестал смеяться и посуровел.

– Левкрота, – приказал он, – встань.

Все еще хныкая, Дролайт поднялся на ноги.

– Левкрота, зачем ты пришел сюда? Нет, постой! Я знаю. – Стрендж прищелкнул пальцами. – Из-за меня. Скажи, почему ты шпионишь за мной? Разве я что-нибудь скрываю? Почему ты просто не пришел ко мне и не расспросил обо всем? Я бы все рассказал тебе, Левкрота!

– Это они меня заставили. Ласселлз и Норрелл. Ласселлз заплатил мои долги и вызволил меня из тюрьмы суда королевской скамьи[162]. Я всегда был вашим другом. – Дролайт замялся – вряд ли даже безумец поверил бы такой наглой лжи.

Стрендж поднял глаза и вызывающе посмотрел на Дролайта, однако во тьме Дролайт не заметил выражения его лица.

– Я был безумцем, Левкрота! – прошипел волшебник. – Разве тебе не сказали? Что ж, это правда. Я был безумен и скоро вновь впаду в безумие. Однако в одиночку я не мог… я не смог справиться с одним заклинанием. Поэтому, когда я увидел тебя, то снова стал собой. Прежним. Я знаю, что должен сказать тебе. Тьма многому меня научила, Левкрота, и главное, что я понял, – я не справлюсь с этим в одиночку. Я призвал тебя, чтобы ты помог мне.

– Да что вы! Я так рад! Я все сделаю! Благодарю вас, о, благодарю! – лепетал Дролайт, прикидывая про себя, сколько Стрендж собирается продержать его здесь.

– Как… как… – Казалось, Стрендж с трудом собирается с мыслями. Волшебник водил руками по воздуху. – Как зовут жену Поула?

– Леди Поул?

– Нет, не то, ее другое имя?

– Эмма Уинтертаун?

– Вот оно. Эмма Уинтертаун. Где она сейчас?

– Ее отправили в сумасшедший дом в Йоркшире. Хоть это и большой секрет, но я все разузнал. Я нашел человека, сын которого влюблен в портниху. Девушку наняли, чтобы шить леди Поул одежду – в Йоркшире холодные зимы. Ее, портниху, а не леди отослали в место, называемое Старкросс-Холл.

– Мне знакомо это название.

– Да-да, знакомо. Арендатор дома – ваш друг. Он был волшебником в Ньюкасле или Йорке, где-то в одном из этих северных городов, однако я не знаю его имени. Кажется, однажды мистер Норрелл обидел его, поэтому, когда леди Поул сошла с ума, Чилдермас решил загладить обиду и рекомендовал его сэру Поулу.

Наступило молчание. Дролайт гадал, понял ли его безумец? Наконец Стрендж заговорил: