Джони, оу-е! Или назад в СССР 2

На гастроли мы потратили три недели и все сильно устали. Лера, уехала уже через неделю. Просто сказала: «Да, нафиг мне это нужно?!», села на поезд в Имане[38], и покинула наш мужественный и терпимый к невзгодам коллектив. Да и слава Богу. Женщина в мужском коллективе к раздору. И хоть музыканты в каждом городе или селе находили себе женщин и девушек, готовых скрасить вечер и ночь, почти все музыканты попытались «подкатить» к Лере, не смотря на то, что ей едва исполнилось шестнадцать лет.

А Лера, не смотря на то, что я ей запретил «делать мужикам глазки», продолжала кокетничать на право и налево. Вот я и высказал ей всё, что о ней думаю. Она обиделась и уехала. Я мысленно перекрестился, так как собирался сразу после возвращения из гастролей из Владивостока исчезнуть на долго.

Июнь во Владивостоке месяц традиционно туманный и скучный, но у меня он прошёл насыщенно и весело. На «материке» вовсю бушевало лето и домой я вернулся загорелый и, как не странно, отдохнувший морально. Да и физически я не особо вымотался. Организм требовал нагрузок и я ему их давал. Поперетаскивай ежедневно аппаратуру из машины в клуб из клуба в машину…

Почти в каждом населённом пункте приходилось драться с местными. Первую неделю за Леркины перемигивания, остальные разы за мои перемигивания с местными девчонками. А как мне не перемигиваться с девушками, если я исполняю, например: «Гляжусь в тебя, как в зеркало…». Что мне на луну выть?

Под предлогом, что уехала Лера, я «сочинил»: «Зеркало», «20 лет», «Анастасия», «Я иду тебе навстречу» и «Море»[39]. Коллектив был хороший и «срисовали» партитуру мгновенно. Немного повозились с «Я иду тебе навстречу». Там вступать надо «поперёк ритма», но так как пел песню я сам, то в конце концов всё у нас получилось. И конечно же я всё писал, если не играл под фонограмму или не устраивал дискотеки. Бывало и такое.

Музыканты настолько поверили в мои силы, что иногда позволяли себе пропускать концерты, особенно если они проходили где-нибудь в деревне «Осиновка» на танцплощадке. Они иногда от души «нарезались» ещё днём и вечером на сцене только изображали «артистизм». Я же старался от души, иногда выдавая на сцене кренделя, как Марти Макфлай в «Назад в будущее». Ха-ха… Пьяных музыкантов не трогали, а меня за это почему-то иногда пытались бить. Хулиганил, короче, я, ибо на третью неделю гастролей по Приморью мне стало скучновато.

По возвращении во Владивосток в почтовом ящике меня ждала телеграмма от Романа, в которой он сообщал, что радиодетали привёз и они находятся у Ирины Григорьевны. Я перезвонил ему. Он подтвердил, что посылка уже прибыла к Ирина, так как она ему об этом сообщила по телефону. И посылка тяжёлая. Мы с ним поговорили немного о погоде в Молдавии и во Владивостоке и я рванул в «Радиотовары». Ещё было не поздно.

Посылка оказалась очень тяжёлой, килограмм тридцать, и доставили её явно не почтой, а поездом. Не собираясь волочь тяжёлый ящик, я разломал его и переложил радиодетали в сумку. Там же лежали «паспорта» на квадрафонические головки, которые я просмотрел при Ирине Григорьевне, небрежно засунул себе за пазуху и оставив часть деталей у неё в кабинете, отправился домой. Вместе с паспортами на магнитофонные головки у меня во внутреннем кармане куртки лежал паспорт гражданина Румынии, приехавшего в Молдавию «погостить» к родственникам.

* * *

— Молодец, — похвалил меня полковник. — Хорошие документы. Настоящие. И мы не засветимся. И будет у тебя запасной канал выхода. Главное — под румынскую разведку не попади. Тебя могут на границе ждать. Британский паспорт получишь только в Греции и то только после того, как поймём, что тебя ни кто не ведёт.

— Роман поможет, — успокоил я. — Он с табором тоже выезжает в Румынию за день до моего перехода. Там встретит, пристроит в таборе, выдаст следующие документы.

— С румынским языком как?

— Да, никак, — махнул я рукой. — Обычные фразы выучил. Заикаться буду. Дадут сопровождающего, он объяснит пограничникам.

— Ну-ну… Так банально, что может сработать. Не боишься?

— Конечно боюсь, — сказал я. — Трясёт, как зайца. Не видно разве?

Полковник внимательно посмотрел на меня, а я на него.

— Не видно, — пожал плечами он. — В Югославии получишь документы, по которым вылетишь в Грецию, а от туда в Британию. Путь долгий, но относительно надёжный.

— Поздравляю тебя, — сказал полковник.

— С чем? — удивился я.

— Твоё первое предсказание сбылось. Назначили меня начальником управления.

— Ну, теперь важно, чтобы другие предсказания по вам не сбылись, — хмыкнув, высказался я. — Что-то придумали по поводу «перестройки»?

Мы снова находились на косе, соединяющей остров Шкота с островом Русский. Снова в полумиле дрейфовал катер контрразведчиков.