Джордано Бруно и герметическая традиция

Фладд был разъярен выпадом Мерсенна и опубликовал гневный ответ ему. В "Поединке мудрости с глупостью" ("Sophiae cum moria certamen"), работе, предисловие к которой имеет помету "Оксфорд, 1626", он осыпает монаха оскорблениями и приводит цитаты из "Рассуждений" с критикой в свой адрес, сопровождая их подробными возражениями. В "Поединке" Фладд изображает самого себя обладателем глубочайшей мудрости, а Мерсенна – человеком поверхностным и недалеким. В более ранних сочинениях Фладд причислял себя к розенкрейцерам, и Мерсенн использовал это в выступлении против Фладда, направив свои нападки и на это таинственное братство; так розенкрейцеры стали одной из тем в их полемике. В связи с этим в другой, по-видимому, частично написанной Фладдом, работе против Мерсенна, озаглавленной "Высшее благо" ("Summum bonum", 1629)[21], предмет обсуждения определяется на титульном листе так: "Магия, Кабала и Алхимия братства Розового Креста". Автор этой работы, отвечая на выпад против Фичино в мерсенновских "Рассуждениях на Книгу Бытия"[22], приводит пространные цитаты из фичиновской "Апологии" магии как совпадающие с его собственным мнением[23]. Уже одно это – достаточное свидетельство того, что Фладд и розенкрейцеры готовы были защищать восходящую к Фичино ренессансную магию, со всеми ее кабалистическими и прочими ответвлениями, от рационалиста Мерсенна. В другой работе, изданной в том же году и в которой встречается яростная ругань в адрес лживого и злокозненного монаха Мерсенна, Фладд с таким явным торжеством цитирует "Поймандра" и "Асклепия", что не остается сомнений: на защиту мудрости от лжи и злокозненности он выступает под знаменами Гермеса Трисмегиста[24].

Вся Европа с живейшим интересом следила за этой полемикой, в чем мы можем убедиться, читая переписку Мерсенна[25]. Я не берусь не то что анализировать, но даже перечислить все изданные по этому поводу работы. К многочисленным выступлениям обоих главных участников прибавлялись тексты их сторонников. Например, кабалист Жак Гаффарель принял сторону Фладда, а ученый Пьер Гассенди встал на защиту Мерсенна.

Изнуренный постоянной необходимостью отвечать Фладду, Мерсенн обратился за помощью к Гассенди, и тот оказал ему эту дружескую услугу, опубликовав в 1630 году работу с заманчивым названием "Petri Gassendi Theologi epistolica exercitatio, in qua Principia Philosophiae Robert Fluddi Medici reteguntur; et ad recentes illius Libros, adversus R.P.F. Marinum Mersennum Ordinis Minimorum Sancti Francisci de Paula scriptos respondetur" ["Петра Гассенди Богослова эпистолярное рассуждение, в котором разоблачаются основы философии врача Роберта Фладда; и дается ответ на недавние его Книги, написанные против Марена Мерсенна, преподобного отца, брата Ордена Минимов Святого Франциска де Паула"]. Тон Гассенди по отношению к Фладду менее резок, чем у Мерсенна, однако, как заметил Ленобль, "l'impartialite de Gassendi est parfois plus terrible pour Fludd que les emportements de Mersenne" ["беспристрастность Гассенди иногда оказывается для Фладда страшнее, чем вспыльчивость Мерсенна"][26], и по существу дела он полностью согласен с Мерсенном. По его словам, он предпочитает старый аристотелизм невнятной науке людей, которые (как Фладд), будучи совершенно незнакомы с математикой, вносят во все полную неразбериху своим учением о мировой душе и повсюду суют ангелов и демонов.

Публикация этого веского выступления открывалась письмом Мерсенна. В нем есть важное место, свидетельствующее о том, что Мерсенн обнаружил и взял на вооружение аргумент Казобона. Мерсенн обвиняет Фладда (и обвинение это справедливо) в том, что тот приписывает "псевдо-Трисмегисту" (отметим это "псевдо") авторитет, равный авторитету Священного писания, хотя к тому не осталось никаких оснований после того, что написал об этих текстах Казобон.