Джордж Байрон. Его жизнь и литературная деятельность

После развода графини Гвиччиоли Байрон некоторое время еще оставался в доме ее мужа и, к великому негодованию последнего, продолжал деятельно заниматься там политикой. Перебравшись на другую квартиру, поэт стал чаще прежнего встречаться с карбонариями. Папскому правительству, конечно, сильно не нравилось вмешательство Байрона в местные дела, но оно боялось трогать знатного англичанина. Желая, однако, во что бы то ни стало избавиться от него, прибегли к следующей тактике: правительство издало приказ об изгнании семейства Тамбов, т. е. родных графини Гвиччиоли, в полной уверенности, что поэт не останется в Равенне после того, как его возлюбленная, которая обязана была, согласно разводу, жить у своих родных, последует за ними в изгнание. Ожидания правительства вполне оправдались. Семейство Тамбов вместе с графиней Гвиччиоли выехало из Равенны в середине июля 1821 года, а Байрон, оставшись там назло правительству еще на несколько месяцев, в декабре того же года последовал за своей возлюбленной в Пизу.

О жизни поэта в этом городе мы читаем у одного из новейших английских его биографов следующее. «Прибыв в Пизу вместе со всеми своими экипажами, лошадьми, собаками, птицами, слугами и обезьяной, Байрон поселился в палаццо Лафранчи, где прожил спокойно целых 10 месяцев, отлучившись оттуда только на несколько недель в Легхорн. Жизнь его в старом феодальном замке была в общих чертах продолжением его жизни в Равенне. Он вставал поздно, после полудня принимал посетителей, затем играл на бильярде, совершал прогулки верхом или же упражнялся в стрельбе. Большую часть своего времени он обыкновенно проводил в обществе Шелли, который тоже тогда жил в Пизе. Оба поэта были хорошими стрелками, но Байрон был более метким, несмотря на то, что рука его часто дрожала. Начало вечера он обыкновенно проводил в обществе графини Гвиччиоли, с которой он теперь уже жил под одной крышей вопреки условиям развода. После крайне скудного ужина он принимался за поэзию и просиживал часто до самого утра».

Во время своего пребывания в Пизе Байрон получил от своей жены пакет, содержавший локон волос и миниатюрный портрет дочери их Ады. Этот подарок глубоко тронул поэта, и он с благодарностью вспоминал о нем в своих письмах к друзьям. Но несколькими месяцами позже, его как отца постигло также и большое горе. В апреле 1822 года он получил известие о смерти своей незаконной дочери Аллегры, которая жила с ним в Италии с 1818 года и которую он незадолго перед тем поместил для воспитания в один из католических монастырей. Этот удар был совершенно неожиданным, и некоторое время Байрон ходил сам не свой. Оправившись немного от горя, он сказал однажды графине Гвиччиоли: «Она (Аллегра) счастливее нас, и, кроме того, ее положение в свете навряд ли позволило бы ей быть счастливой; в этом воля Божия – не будем больше об этом говорить». Останки своей дочери поэт отправил на родину, чтобы их похоронили на том самом кладбище в Харроу, где он, будучи школьником, когда-то просиживал долгие часы. Несколько месяцев спустя после смерти Аллегры Байрон лишился своего любимого и уважаемого друга, поэта Шелли, который утонул, застигнутый бурей в то время, когда он находился в своей лодке в море.

В сентябре 1822 года Байрон вынужден был, после нескольких неприятных столкновений с властями Пизы, покинуть этот город и переехать вместе с графиней и ее родными в Геную, где он, поселившись в старом замке, расположенном на берегу моря, в самой живописной части города, и прожил уже до самого своего отъезда из Италии.

Вскоре после своего приезда в Геную Байрон получил из Лондона первый номер литературного журнала «Либерал», который он тогда же стал издавать вместе с другим английским писателем, Л. Гантом. Поэт задумал издавать журнал еще во время своего пребывания в Равенне. Он надеялся таким путем не только избавиться от издателей, но и значительно увеличить свои доходы. Ожидания его, однако, нисколько не оправдались, и издание «Либерала» пришлось прекратить уже после выхода второго номера. Байрон сам погубил свое предприятие тем, что напечатал в первом же номере своего журнала сатиру «Видение Суда», содержавшую нападки на незадолго перед тем умершего английского короля Георга III, что сразу вооружило против его органа всех высоколояльных соотечественников.