Джордж Гершвин: Путь к славе

Потом Гершвин сыграл несколько серьезных вещей собственного сочинения — несколько новеллетт и токкату, слабое подражание Шуману и Листу. И снова это не произвело никакого впечатления. Наконец Гершвин сыграл несколько своих известных мелодий. Спейт пишет:

Я встал со своего места и сказал: "Послушайте, если вы хотите знать мое мнение, я бы посоветовал вам писать пока легкую музыку и оставить на время работу над серьезными вещами". Гершвин был постоянно начеку, когда дело касалось любой возможности расти как композитору. Однажды Ирвинг Берлин обратился к нему с заманчивым предложением. Незадолго до того Берлин был потрясен тем, как быстро и грамотно Гершвин записал под диктовку один из его рэгтаймов и тем, насколько богаче и ярче они зазвучали в новых гармониях Гершвина. В интервью, которое он дал уже после смерти Гершвина, Ирвинг Берлин сказал, что ему никогда не забыть того, как неузнаваемо изменилась его песня в волшебной аранжировке Гершвина: "Это была совсем другая песня". По сей день ноты с аранжировкой этой вещи хранятся в доме Берлина как бесценная реликвия.

Берлину был очень нужен аранжировщик и музыкальный секретарь, и если бы подходящий человек нашелся, он был готов хорошо ему платить (около ста долларов в неделю). "Соглашайтесь — и место ваше, — сказал он Гершвину. — Но мне кажется, что вы не согласитесь. Вы слишком талантливы, чтобы быть просто аранжировщиком и секретарем. Если вы будете работать для меня, вы начнете сочинять в моем стиле и потеряете свой. Вы рождены, чтобы создать великие произведения".

Гершвин понял всю глубину слов Берлина, и ему хватило мужества отказаться от предложения и денег, которые в то время были для него целым состоянием. Он стал ждать своего часа. А пока этот час не пробил, он работал аккомпаниатором у Луи Дрессера, гастролировавшего по стране с театром варьете. Свои гастроли они начали в театре "Риверсайд" в Нью-Йорке, а затем выступали в других театрах Нью-Йорка, Бостона, Балтимора и Вашингтона. На их представлении в Вашингтоне присутствовал президент Вудро Вильсон. После окончания гастролей Гершвин аккомпанировал на репетициях вышеупомянутого мюзикла "Спи, мой малыш" и "Ревю Зигфелда 1918".

Возможность продвинуться на пути к заветной цели появилась значительно раньше, чем он мог этого ожидать. Харри Аскин рассказал о Гершвине Максу Дрейфусу. Дрейфус был могущественной фигурой в мире музыкальной индустрии. Возглавляя музыкальное издательство Т.Б. Хармса и обладая великолепной музыкальностью и интуицией, он обнаружил много скрытых талантов и столько же песенных шедевров. Дрейфус пробился в Тин-Пэн-Элли из низов, работая на первых порах курьером для фирмы Хоули и Хавиленд. Затем он подвизался плаггером, рекламным агентом, аранжировщиком, младшим администратором. Его первым большим успехом как издателя стала баллада Пола Дрессера "Только скажи им, что ты видел меня" (Just Tell Them That You Saw Me), которая вышла в издательстве Хоули и Хавиленда в 1895 году; она разошлась миллионным тиражом, а ее начальная строка стала крылатой. В начале 1900-х годов он работал в издательстве Тома и Элика Хармса сначала аранжировщиком, затем плаггером, после этого композитором и, наконец, стал одним из его руководителей. Его задача состояла в том, чтобы искать интересные вещи у малоизвестных композиторов и на следующее утро делать их известными всей Америке, как это было с Рудольфом Фримлем, которому Дрейфус в 1911 году дал задание написать музыку для "Светлячка" (The Firefly). Он же помог "открыть" Керна.

Впервые Гершвин встретился с Дрейфусом в 1918 году. Позднее Дрейфус скажет, что, когда Гершвин пришел к нему в контору, он знал только то, что рассказывал о нем Аскин. Тогда Дрейфус не знал ни одной опубликованной песни Гершвина. Но уже во время их первой встречи он был приятно поражен искренностью и убежденностью, с которыми Гершвин пытался объяснить, какие именно песни он бы хотел писать. "Он был тот человек, на которого хотелось сделать ставку, — и я решился". Первоначально Дрейфус предложил Гершвину 35 долларов в неделю. У него не было четких обязанностей и определенных присутственных дней. Продолжать писать песни и представлять их на суд Дрейфуса — вот все, что от него требовалось. Любая песня, которую Дрейфус решит опубликовать, должна была приносить дополнительно к его жалованью авторский гонорар в виде трех процентов с каждого экземпляра. На таких условиях Гершвин начал сотрудничать с музыкальным издательством Хармса, щедро вознаграждавшим его за то, что он делал. Первая песня Гершвина, опубликованная Дрейфусом в сентябре 1918 года, называлась "Этот самый замечательный кто-то" (Some Wonderful Sort of Someone). Дрейфус почувствовал свежесть и новизну ее мелодии, увидел, как технически необычно она была сделана: корус заканчивался продолжительной секвенцией. С этого времени в течение более чем десяти лет Хармс был единственным издателем произведений Гершвина.