Джордж Харрисон

Последнее высказывание Джорджа о Мадонне в «Shanghai Surprise» звучало следующим образом: «У нее нет чувства юмора, и это несчастье, потому что мы снимали комедию». Некоторых поразили его твердость и выдержка во время этого эпизода, когда ему пришлось иметь дело, с одной стороны, с наглым репортером, а с другой — с высокомерными Пеннами. «Никогда не думал, что вы такой», — сказал Джорджу Джон Пил во время ток–шоу на ITV.

Харрисон записал саундтрек и к «Shanhgai Surprise», но он так и остался неизданным, «потому что фильм фактически не удался». За исключением затянутых интерлюдий, таких, как «Hottest Gong In Town», большая часть этого материала впоследствии появится либо в виде альбомных треков, либо на вторых сторонах синглов. Сначала предполагалось, что Джордж споет дуэтом с Мадонной в заглавной теме, но затем эта работа была предложена более покладистой Викки Браун, бывшей Vernons Girl,супруге Джо и звезде кабаре в Северной Европе.

В песне «Shanghai Surprise» речь шла о рикшах, Малой Азии и о том, как «чертовски далеко находится Китай». Джордж переключился с тихоокеанского стиля «Gone Тгорро» на яркое тонально окрашенное звучание шен, кото, эрху и других подобных инструментов Юго–Восточной Азии, которое было воссоздано в студии Фрайер Парк с помощью синтезатора, педалей всевозможных эффектов и западных сессионных музыкантов. Этот опус представлял собой столь же аккуратную и очаровательную стилизацию, что и «Tokyo Joe» Брайана Ферри и «Made In Japan» Джона Энтуистла. Меньшая доза «желтой опасности» содержалась в «Breath Away From Heaven», пьесе с хрупкими глиссандо цитры и «приятными словами» Джорджа об улыбках и шепоте на заре «в другой жизни». «Someplace Else», впустую потраченная на фильм Мадонны, была бы вполне уместна на «Gone Тгорро».

В сцене в ночном клубе звучала «Zig–Zag», в которой вокал Джорджа играл такую же незначительную роль, как и в «Greece». С вступлением приглушенных трубы и кларнета его команда переходила на традиционный джаз в стиле Кении Болла. Большое значение имело присутствие в «Zig–Zag» Джеффа Линна, чья связь с Харрисоном окажется гораздо более продуктивной в последующие месяцы. Убедившись в том, что «когда ты сочиняешь, играешь и продюсируешь, можно легко заблудиться», Джордж давно искал соратника, которому была бы присуща такая же объективность, как эстету перкуссии Рэю Куперу, но более близкого ему самому в профессиональном плане. «Я долго думал: кто понял бы меня и мое прошлое, из тех, к кому я испытываю большое уважение, и тут мне в голову пришла мысль о Джеффе Линне». Он сказал об этом Дэйву Эдмундсу, чьи два последние альбома продюсировал Линн. Приехав в Лос–Анджелес, Дэйв довел эту информацию до сведения Джеффа и передал бородатому лидеру утратившей к тому времени актуальность ELO приглашение на ужин во Фрайер Парк.

Руководивший в ELO исследованием периода наиболее напыщенной психоделии в творчестве Beatles,39–летний Линн был сессионным музыкантом–ветераном, чье мастерство шлифовалось в юные годы в Бирмингеме, где он превратил свою комнату в доме на Шард Энд в пещеру Аладдина, заставленную магнитофонами и прочей аппаратурой. Несмотря на все технические усовершенствования, в своем отношении к проблемам звукозаписи Линн, казалось, прошел замкнутый круг и вернулся в исходное положение. Для поп–музыки 80–х были характерны записи, в которых вокал плавно скользил поверх идеально выверенных по времени секвенций, «twanging plank», диско–баса и других программируемых звуков. Японцы даже изобрели автоматическую установку, намеренно совершавшую, время от времени, ошибки с целью придания записи более «человеческого» звучания. Ничего подобного не было на альбоме Стива Уинвуда 1982 года, на обложке которого «особой благодарности» удостоились в большей степени технические устройства и звуковые лаборатории, нежели люди.

В работе с ELO Линн не прибегал в такой степени к дорогостоящим электронным средствам, за что снискал уважение у рок–н-роллыциков вроде Дэйва Эдмундса. Тем же чувством проникся к нему и Джордж, когда они с Джеффом в процессе изучения друг друга «пили красное вино в течение полутора лет». Признавшись в том, что он использовал автоматическую ударную установку в «Gone Troppo», дабы «сделать его жестче», Джордж облегчил душу, уверив Джеффа в своей нелюбви к автоматизации музыки. Незадолго до этого он ввел «несколько модулей выбора» в техническое оснащение FPSHOT, но заявил: «Я отдаю предпочтение старым методам — ручному микшированию во время уикенда с друзьями — как и своей древней «Fender Strat». Он хотел, чтобы «все эти киты, застрявшие во льдах, — а именно, магнаты музыкальной индустрии — освободили музыкантов от чувства вины за то, что они не используют синтезатор и не умеют программировать его», к чему прямодушный Линн добавил: «Даже не трать время на обучение, просто играй на фортепьяно».