Джордж Лукас. Путь Джедая

Лукас решил, что лучше искать не визионера, а рабочую лошадку – желательно кого-то с телевидения, где режиссер всегда полностью подчинялся исполнительному продюсеру. В начале 1981-го Лукас увидел триллер «Игольное ушко» валлийского режиссера Ричарда Маркуэнда, который большую часть карьеры снимал телефильмы, в том числе фильм-биографию 1979 года «Рождение “Битлз”». Как и Линча, Лукас пригласил Маркуэнда на ранчо, где тот провел с Лукасом и Маршей целый день, остался на ужин, а затем до позднего вечера говорил с ними. «[Лукас] решил, что с Ричардом ему будет комфортно, – сообщил один источник, – этот режиссер сможет понять самое главное: это фильм Джорджа»[1084]. Такой подход устраивал Маркуэнда. «Я обожал “Звездные войны”, – говорил он. – И медлил с решением по “Джедаю” только из-за боязни, что кто-нибудь будет считать меня ответственным за успех такой картины»[1085]. Лукас был рад, что Маркуэнд уважает необходимость работать по графику и без превышения бюджета, но больше всего ему нравилось, что сговорчивый Маркуэнд готов максимально придерживаться его собственного видения. Маркуэнд сказал позднее: «У меня возникло ощущение, что, возможно, я окажусь лошадью, тянущей повозку, а Джордж будет править вожжами»[1086]. И он оказался прав.

Последней частью мозаики был сценарист. Сначала Лукас собирался написать весь сценарий «Джедая» сам, а не передавать синопсис истории сценаристу, как было с «Империей». Но писательство, как обычно, давалось ему тяжело, и Лукас оставил последние страницы пустыми, поскольку знал, что все можно будет исправить, когда он передаст черновик своему сценаристу Лоуренсу Каздану. Лукас сомневался, что Каздан согласится на эту работу: после «Жара тела» тот стал успешным режиссером-сценаристом. Но, как выяснилось, Каздана стоило только попросить. «Я сам удивился, когда осознал, что пишу “Джедая” – ведь я уже был режиссером и не собирался опять писать для других, – рассказывал Каздан. – Но Джордж попросил у меня одолжения, а ведь он мне так помог»[1087].

Ранним летом 1981 года Лукас собрал Каздана, Казаняна и Маркуэнда в Паркхаузе, чтобы обсудить детали сюжета. Было несколько элементов, которые Лукас считал необходимыми для фильма. Он собирался включить в сценарий Джаббу Хатта, потому что теперь у него были ресурсы на создание именно того персонажа, которого он представлял, а не того, которого пришлось вырезать из «Звездных войн». Он хотел, чтобы у Люка была сестра-близнец, но все еще сомневался, что это Лея. И чтобы повстанцам помогало примитивное общество: еще одна идея из самых первых черновиков «Звездных войн», где героям пришла на помощь планета вуки. Лукас уже попросил Маккуорри и Джо Джонсона из ILM начать наброски кораблей и существ, хотя даже не представлял, где и как они появятся в самом фильме – «полная неразбериха», как описал это один из художников ILM. «Процесс подготовки “Джедая” был такой же, как с “Империей”, – вспоминал Каздан. – Схемы и иллюстрации появились еще до того, как я начал писать»[1088].

Самой сложной задачей оказалось придумать каждому персонажу запоминающуюся сцену. Каздан, прикидывая, как бы добавить драматизма, предложил кого-нибудь убить – тогда «фильм приобретет дополнительную эмоциональную окраску, как будто зрители потеряли любимого». Но Лукас тут же отмел этот вариант. «Не нужно никого убивать, – сказал он Каздану с едва заметным раздражением. – Мы живем в 1980 году. Не нужно убивать людей направо и налево. Это неприлично»[1089]. Однако Лукас был не настолько серьезен, чтобы не поддразнить Каздана за желание привнести в сюжет немного трагедии. Когда Каздан описывал, как Люк тащит смертельно раненного Вейдера в укрытие ближе к концу фильма, Лукас с серьезным лицом предложил «самый крутой поворот»: «Люк снимает маску [с Вейдера]… а затем надевает ее на себя и говорит: “Теперь я Вейдер”. Сюрприз!.. “Пойду-ка прикончу флот и буду править вселенной”».

Каздан возрадовался. «Я как раз думал, что-то такое должно произойти!» – заявил он Лукасу.

«Нет, нет, нет, – парировал Лукас немного рассерженно. – Ты что? Это же фильм для детей»[1090].

«Звездные войны» родились из любви Лукаса к комиксам, сказкам и сериалам в субботу утром – это была его попытка, как он тогда сказал, подарить новому поколению собственную мифологию. Здесь не будет горьковато-сладких концовок, мертвых главных персонажей, героев, которые становятся злыми. «Вся суть фильма в том… чтобы воодушевиться, эмоционально и душевно, и почувствовать себя хорошим человеком, – объяснял Лукас Каздану. – Это лучшее, что мы можем сделать»[1091].

Не все разделяли оптимизм Лукаса. «У Джорджа явно склонность к хеппи-эндам», – вздыхал Харрисон Форд[1092]. Даже Хэмилл, поклонник комиксов и бесконечно преданный «Звездным войнам» человек, признался, что разочарован «слишком положительным развитием событий в «Джедае». «Все кажется таким… типичным», – пожаловался он Лукасу.

Лукас улыбнулся: «Как в сказках»[1093].