Джордж Лукас. Путь Джедая

Сначала Лукас хотел снять фильм на цифровую камеру, но, к сожалению, узнал, что технологии пока не позволяют снять весь фильм в необходимом широкоэкранном формате. Лукас все равно снял несколько эпизодов на цифровую камеру для пробы, записал их на магнитную ленту высокой четкости, которую затем пришлось переписать обратно на пленку, чтобы показывать фильм в кинотеатрах. Посмотрев эту запись, Лукас понял, что больше никогда не будет использовать пленку. Однако, несмотря на прежние заявления о том, что благодаря цифровым технологиям фильм будет стоить не больше 50 миллионов долларов, бюджет невероятно быстро рос еще на подготовительном этапе и продолжил ползти вверх во время съемок. Лукас, которому в прошлом приходилось умолять руководителей студий выдать необходимые деньги на завершение фильма, поклялся больше ни за что не экономить на собственных картинах, и не важно, какой будет цена. В итоге теперь он вливал в трубу под названием «Эпизод I» все свои деньги, вновь рискуя всем, как с «Империей». «Когда снимаешь фильм за 100 миллионов долларов, и это твои деньги – по сути, все твои деньги, – это огромный риск, – говорил Лукас. – Студии могут пойти на такой риск, а потом заработать на чем-нибудь еще. У меня больше ничего не было… Я снова поставил на кон все, что имел»[1346]. «Эпизод I» быстро становился самым дорогим независимым фильмом в истории – и за него платил один человек.

Лукас окружил себя теми же людьми, с которыми работал над «Молодым Индианой Джонсом», от костюмеров до оператора; они были знакомы с его стилем работы и «знали, какие ходы будут задействованы в этом фильме». Кроме того, «за время совместной работы у нас развился собственный язык, – рассказывал Лукас, – [и] я хотел говорить на нем, а не обучать ему новую группу людей»[1347]. Он особенно полагался на Маккаллума, который считал своей обязанностью «обеспечивать режиссера всем, чтобы он достиг всего, что только возможно»[1348]. Но даже Маккаллум был подчиненным, а не соавтором. «Самое замечательное в Рике то, что он не знает слова “нет”», – говорил Лукас. И отчасти это было проблемой[1349]. В отличие от первой трилогии, когда Лукасу могли возразить Гэри Керц, Ирвин Кершнер, Лоуренс Каздан и Марша Лукас, у которых всегда были разные взгляды на съемки, режиссуру, сценарий и монтаж, приквелы создавались полностью в соответствии с видением Лукаса, без всяких компромиссов. Его контроль был абсолютным.

Хотя не совсем. Когда они снимали на натуре в Тунисе – он опять выступал фоном для пустынной планеты Татуин, – сильная гроза прошла через регион. Вновь повторился 1976 год – нежданный ливень смыл большую часть с трудом возведенных декораций для «Звездных войн». «Эта гроза будто бы скрывалась двадцать лет и поджидала нашего возвращения», – заметил Лукас, продолжая снимать на фоне уцелевших декораций, пока съемочная группа с помощью военных, предоставленных мэром Таузара, все расчищала и перестраивала[1350].

К окончанию съемок Лукас вернулся в Ливсден. Работа завершилась 30 сентября. Последние три месяца он провел в бодром темпе, лично отснял больше двух с половиной тысяч дублей, а на этапе постпродакшена работа еще сильнее ускорилась, и руководитель ILM Деннис Мюрен не был уверен, что его команда сможет поддерживать такую скорость. «Джордж хотел, чтобы мы выпустили две тысячи двести кадров за полтора года, – говорил он. – Ты думаешь: нет, это никак не возможно. А он говорит, как обычно: “Ну, подумайте, как решить этот вопрос”, – и выходит»[1351].

Пока Мюрен и его команда в ILM начинали спецэффекты, Лукас вместе с монтажерами Полом Мартином Смитом – еще одним коллегой из «Молодого Индианы Джонса» – и Беном Берттом работал над первым черновиком фильма, вставляя аниматики на места будущих спецэффектов. Монтаж по-прежнему оставался любимой работой Лукаса, а теперь у него был полный контроль почти над каждым элементом фильма: от расположения актеров и реквизита до цвета штор и плащей. «Благодаря технологии, которую мы использовали при монтаже, у нас появилась возможность изменять все в каждом кадре, – говорил Бертт. – Мы могли сразу же получить то, что хотел видеть Джордж». Как и в «Молодом Индиане Джонсе», Лукас мгновенно указывал на дыры в сюжете, которые нужно заполнить, или на необходимость дополнительных съемок для ясности. Кстати, несколько раз он возвращался в Ливсден – где декорации стояли нетронутыми, – чтобы доснять необходимые сцены, в том числе короткий эпизод, где Энакин прощается со служанкой Падме, которая пропала без всяких объяснений в первом варианте фильма. Следующие полтора года Лукас, Бертт и Смит продолжали сокращать и улучшать историю, которую Лукас не считал оконченной вплоть до самой премьеры. «Сценарий – всего лишь грубый набросок того, что я собираюсь сделать, – объяснял он, – а съемки – всего лишь сбор материала; финальный вариант рождается при монтаже»[1352].