Джордж Оруэлл (Эрик Блэр). Жизнь, труд, время. 2014

Еще в ту пору, когда Блэр работал на Би-би-си, он организовал выступление своей супруги на Индию под названием «Передача с кухонного фронта». Так что нельзя сказать, что он полностью отвергал необходимость передач такого рода. В архиве сохранились заметки его сотрудников о выступлении Эйлин, которые отмечали ее остроумие и общительность⁶⁵⁹. Добрые воспоминания о работе Эйлин в Министерстве продовольствия оставили ее сотрудники. Одна из них, Летис Купер, через много лет писала: «Застенчивая и непретенциозная в своих манерах, она отличалась честностью, которую, как мне казалось, никогда нельзя было поколебать»⁶⁶⁰. Та же Купер рассказывала, что передачи «с кухонного фронта» пользовались большой популярностью. Редакция получала много писем по бытовым вопросам и использовала их при подготовке очередных выпусков⁶⁶¹.

В первые годы войны Блэры жили в прочном современном доме в районе Аббей-Роуд (Abbey Road), куда обычно не залетали германские самолеты. С точки зрения безопасности это было правильно, хотя ни Эрик, ни Эйлин особенно не задумывались над тем, что могут стать случайными жертвами воздушного налета. Когда же незадолго до нападения Германии на СССР налеты прекратились, Блэры перебрались в район Килбёрн на северо-западе Лондона, где арендовали квартиру на улице Мортимер Кресент (Mortimer Crescent), дом 10а. Это был старый дом викторианской эпохи, довольно изношенный. Стоимость аренды была невысока, и Блэры смогли позволить себе снять довольно большое помещение - несколько комнат на этаже, считавшемся, согласно британским обычаям, первым, но фактическим втором и подвал, в котором Эрик оборудовал столярную мастерскую и даже завел небольшой курятник. Работа с инструментами и забота о животных создавали для него атмосферу уюта - хоть как-то эта обстановка напоминала прошлое деревенское времяпрепровождение. Хотя и в этом война вносила свои коррективы: цыплята разводились ради еды. Возникла этическая проблема. Эрик сформулировал ее Д. Астору: «Нехорошо давать цыплятам имена, потому что в этом случае их нельзя будет съесть»⁶⁶².

В 1942 году в Лондон перебрались мать Эрика Айда и сестра Эврил, стремившиеся жить поблизости от сына и брата. Они сняли квартиру в том же районе. Эйлин и Эрик немного помогали им материально. В условиях войны обе женщины тем не менее сочли необходимым устроиться на работу. Эврил трудилась на низкооплачиваемой канцелярской должности на заводе металлоизделий, Айда стала продавщицей в крупном универмаге Селфридж. Проработала она там недолго. В начале марта 1943 года у нее произошел острый сердечный приступ, машина скорой помощи отвезла ее в больницу, где 10 марта Айда скончалась. Как оказалось, она страдала хроническим бронхитом, к которому пренебрежительно относилась, занималась самолечением. Можно предполагать, что слабые легкие были унаследованы Эриком от матери.

После кончины матери Эрик и Эйлин стали ощущать все большую тоску в связи с тем, что у них не было детей. Летом 1943 года Эрику исполнилось сорок лет. Эрик несколько раз говорил друзьям, что именно он страдал бесплодием. Эйлин на вопрос одной из подруг на эту тему ответила что-то типа «ко мне это не имеет никакого отношения»⁶⁶³. Знакомый обоих супругов, поэт канадского происхождения Пол Поттс как-то предложил Эрику, чтобы Эйлин забеременела от кого-то другого, добавив, что, по крайней мере, это будет ее ребенок. Эрик был таким предложением шокирован и отказался вести разговор на столь опасную тему⁶⁶⁴.

Постепенно у Эрика вызревало решение усыновить (или удочерить) ребенка. Эйлин вначале отнеслась к этой идее сдержанно. Она понимала, что основные заботы по воспитанию лягут на ее плечи, а существенно сокращать свою общественную активность она не планировала. Однако Эрик в этом вопросе проявил обычно не свойственное ему упрямство, и Эйлин отправилась за советом к жене своего покойного брата - Гуэн О’Шонесси. Будучи по профессии врачом-гинекологом и акушером, она после гибели мужа взяла на воспитание девочку. В мае 1943 года Гуэн подыскала подходящего ребенка и для Блэров. Это был только что родившийся здоровый мальчик. В течение месяца были выполнены необходимые формальности, получены требуемые документы, и в июне супруги Блэры стали родителями ребенка, которого назвали Ричард Горацио.

Крохотный Ричард сразу же оживил жизнь Эйлин и Эрика, казавшуюся им монотонной. Оба с радостью возились с ребенком. А друзья и знакомые порой с удивлением отмечали, что мальчик внес в семью успокоение и близость. Эйлин и Эрик вновь переживали медовый месяц. Как сказал Дэвид Астор, эта пара «возобновила свой брак в связи с появлением ребенка»⁶⁶⁵.