Джозеф Антон

Тридцать один день спустя, летом 1981 года, уже ничто не отрывало его от писательства, которому он отныне целиком себя посвятил. Когда он в последний раз вышел за порог рекламного агентства, его прямо-таки опьянило чувство свободы. Он отбросил рекламную шелуху, как ненужную больше кожу, хотя и продолжал втайне гордиться самым известным своим слоганом «Такие неполезные — с ума сойти!», придуманным для производителя пирожных с кремом. Когда в том же году за «Детей полуночи» ему присудили Букеровскую премию, первая поздравительная телеграмма — в те времена одна из разновидностей посланий, которыми люди обменивались между собой, называлась «телеграмма» — была от того последнего, не сразу понявшего его босса. «Примите поздравления, — говорилось в ней. — Здорово, что наградили одного из нас».

На подходе к Стейшнерз-Холл, где должна была состояться Букеровская церемония, им с Клариссой повстречалась неугомонная Кармен Каллил, австралийка ливанского происхождения, основательница феминистского издательства «Вираго». «Салман, лапушка, — воскликнула она, — ты обязательно победишь!» Он сразу решил, что Кармен его сглазила и теперь ему премии уж точно не видать. Шорт-лист в тот год был выдающимся: Дорис Лессинг, Мюриэл Спарк, Иэн Макьюэн… Ему ли с ними тягаться! Кроме того, на премию претендовал Д. М. Томас с романом «Белый отель», признанным многими критиками настоящим шедевром. (Это было еще до обвинений в многочисленных заимствованиях из «Бабьего Яра» Анатолия Кузнецова, повредивших репутации книги в глазах некоторой части публики.) Нет, сказал он Клариссе, ты даже не надейся.

Много лет спустя одна из членов тогдашнего букеровского жюри, блестящий автор и ведущая телепрограмм об искусстве Джоан Бейкуэлл, рассказала ему, как боялась, что председательствовавший в жюри Малкольм Брэдбери станет всеми правдами и неправдами проталкивать «Белый отель». Перед финальным голосованием она частным образом встретилась с двумя другими экспертами, литературным критиком Гермионой Ли и профессором Принстонского университета Сэмом Хайнсом, и все трое пообещали друг другу не уступать давлению и отдать свой голос за «Детей полуночи». В результате Брэдбери и пятый член жюри Брайан Олдисс проголосовали за «Белый отель», а роман «Дети полуночи» победил с минимальным перевесом: три голоса против двух.

Д. М. Томас на церемонии награждения не присутствовал, а его редактор Виктория Петри-Хей очень нервничала оттого, что ей, возможно, придется принимать за него премию, и потому пила один бокал за другим. Когда он после награждения снова столкнулся с ней, она, уже в основательном подпитии, призналась, что только рада, что все обошлось и ее не заставили зачитывать благодарственную речь Томаса. Достав из сумочки конверт с текстом речи, она рассеянно помахивала им в воздухе: «И что мне теперь с этим делать, ума не приложу». — «А вы мне отдайте, — сказал он, в расчете сыграть жестокую шутку. — Чтобы не потерялся». Виктория была так пьяна, что безропотно послушалась. Следующие полчаса он проходил с текстом благодарственной речи Д. М. Томаса в кармане. Но в конце концов в нем заговорила совесть, он разыскал совсем к тому времени расклеившуюся редакторшу и вернул нераспечатанный конверт. «Постарайтесь не потерять», — сказал он ей.

Показывая своему редактору Лиз Колдер красивый, переплетенный в кожу наградной экземпляр «Детей полуночи», он раскрыл его на том месте, где помещался экслибрис с надписью ЛАУРЕАТ. Она, не в силах сдержать радость, плеснула на экслибрис шампанским — так сказать, «окрестила» книжку. Видя, как расплываются от шампанского буквы, он в ужасе закричал: «Что вы наделали!» Через пару дней учредители премии прислали новенький чистый экслибрис, но он уже не хотел расставаться с первым, прошедшим победное крещение. И заменять его на новый не стал.

Так у него начались годы благополучия.