Джулиана, или Ведьминские козни

— Я просто решила вопрос, потому что у остальных не было подходящих возможностей, и все. Ей очень повезло, что матушка Доменика согласилась взять девочек в школу, не брать в первые месяцы плату и не задавать ей вопросов о том, что она делает и как попала в такую ситуацию. Впрочем, сейчас уже все хорошо.

— Да, Лодовико рассказывал, как вы, сверкая глазами, доказывали, что стены святой обители можем взять только мы с генералом и то, если только вооружимся тяжелой техникой!

— Может быть, сейчас уже не скажу точно, как это было.

— Вы молодец, Элоиза. Вне зависимости от того, как в точности это было.

* 25 *

Музыка гремела, одно блюдо сменялось другим, все бродили между столами, болтали, танцевали, ели и пили. Элоиза не пила ничего крепче вина — а кто его знает, какой длины будет ночь, и вообще, раз она собралась участвовать в каких-то интеллектуальных развлечениях, то необходимо сохранять хотя бы отчасти ясный ум. Зато танцевала вволю, и недостатка в кавалерах почему-то не было.

Маурицио Росси танцевал не очень, в основном перетаптывался с ноги на ногу, но хотя бы пытался занимать ее забавным разговором, а вот Бернар Дюран оказался очень даже ничего, несмотря на внушительное пузо и шарообразную в целом комплекцию. Они славно попрыгали в полечном ритме и остались очень довольны друг другом. Сотрудники службы безопасности в целом танцевали хорошо, а ее собственные сотрудники — так себе, хоть учи их вечером после работы, как даму вести, право слово. Филиппо Верчеза попытался показать, будто что-то умеет — подошел к ней, когда они с Себастьеном сидели за столом и делали вид, что нет ничего необычного в том, что они едят вдвоем один кусок мяса — в тот момент такой кусок был уже слишком велик для одного, а попробовать хотелось. Весь из себя раскланялся и пригласил танцевать, но на самом деле вести-то он тоже не особо умел, фигур никаких придумать не мог, попытался приобнять, но обниматься с ним не было решительно незачем, так что танец оказался ни о чем. Про что Элоиза сразу же собралась рассказать на ухо Анне.

— Пойдем, расскажешь, — Анна утянула ее за кадку с пальмой к окну. — Я еще думала, танцевать с ним или нет!

— А ничего не потеряешь, если не будешь. Одни амбиции и мало умений. Впрочем, как и во всем остальном тоже, — рассмеялась Элоиза.

— Постой, а твоя девочка-то смотри, как выделывается! — Анна кивнула на середину зала, где в тот момент Джулиана обвивалась вокруг Карло всем своим телом.

— Ну, может быть, хотя бы Карло обиженным не останется, — фыркнула Элоиза.

— Скажи, ну а у вас-то что?

— А что у нас должно быть?

— Ну, вы… вы как будто сто лет друг друга знаете, сегодня встретились в тысячу первый раз, не жили месяц в разных концах света, да и не нравитесь друг другу совершенно!

— А мы только что познакомились и нравимся? — подняла бровь Элоиза.

— Да ладно, знаешь, о чем люди в зале спорят?

— О чем же?

— Вы хотя бы раз поцеловались или нет?

— Это самый важный на сегодня вопрос?

— Да, — рассмеялась Анна. — А правда, скажи — вы хотя бы раз поцеловались? Я понимаю, сегодня вы под прицелом весь вечер, но вы ведь талантливые? Я не удивлюсь, если вы не только целоваться станете прямо в зале, и этого никто не заметит! — хихикнула она. — Нет-нет, я ни для кого ничего не выпытываю, у меня просто личный исследовательский интерес!

— Анна! — Элоиза сверкнула глазами.

— А что? Людям же интересно! — подмигнула Анна. — Ладно, не злись, пошли уже обратно, а то нас потеряют и пойдут искать.

Тем временем за столом происходила следующая перемена — фрукты и десерты. И особое мороженое по старинному папскому рецепту. Хрустальные креманки привезли на специальной тележке и ставили каждому, кто просил. Мороженое было украшено свежими ягодами.

— По-моему, оно должно быть прекрасно, — сказала Элоиза, усаживаясь на свое место.

— А вам не доводилось попробовать? — удивился Марни.

— Нет. Я же не пошла на этот праздник жизни год назад, а в другие дни не подают, — вздохнула она.

— Тогда пробуйте, — он на секунду поймал ее взгляд, она улыбнулась в ответ и спустя мгновение перевела взгляд в креманку.

Мороженое оказалось восхитительным, оставалась последняя ложечка… и тут ее окликнула Анна. Капля сорвалась с ложки и упала бы на юбку, но Элоиза подставила вторую руку и юбку-то спасла, но сама оказалась вся в мороженом.

— Анна, ну ты даешь… Я теперь вся липкая и сладкая!

— Не скажу, что это недостаток, — усмехнулся Себастьен и взял ее испачканную руку.

— Нет-нет, не сейчас, — она покачала головой, встала и отправилась мыть руки.

Это заняло некоторое время, и когда Элоиза вернулась в зал, там снова танцевали. Она поймала несколько удивленных взглядов — как это она вот прямо сейчас не танцует?

— Что происходит? — спросила Элоиза у сидевшего за столом отца Варфоломея.

— Объявили такой танец, когда дамы могут приглашать кавалеров сами. Не сказать, чтобы они раньше этого не делали, но ведь так приятно, я полагаю, набраться смелости и позвать того, кто тебе иначе никаким образом не светит, — философски заметил монах.