Джуна

А если на фотопленке запечатлено сияние множества солнц «микровселенной» Джуны, солнц, окруженных солнечными протуберанцами? Сплошная же белизна, заливая фотопленку в некоторых местах, не свидетельствует ли о том, что какое-то из множества солнц «микровселенной» приблизилось почти вплотную, заливая все невыносимо ярким светом?

При таком понимании отношений человека и мира делается понятным, что углубление в себя сродни погружению во Вселенную. Ясновидец вглядывается не в даль, подкручивая окуляры биноклей и подзорных труб. Он вглядывается в подсознание, сосредоточиваясь, напрягая силы, сам и мир, и прибор для отражения внешнего мира, и прибор для разглядывания этого отражения.

Рассказанное здесь способно пролить дополнительный свет на события, изложенные в главе «Глаз деревянного коня». А для мага, которым и является Джуна, особые отношения со Вселенной есть обязательное условие его существования, так сказать, родовая черта.

В ТЕНИ СЕМИ ХОЛМОВ

Таинственный телефонный звонок

Отъезд из Тбилиси был внезапным, и даже Джуна с ее талантами провидицы не могла предугадать, что ей придется покинуть гостеприимный город, ставший для нее родным.

Она еще не ведала, что молва о ней, а главное, о ее необыкновенном даре дошла до Москвы. Про Джуну узнали самые высокопоставленные люди.

И вот неожиданный междугородный звонок. В трубке звучит женский голос, но голос не какой-нибудь секретарши или референта, а голос человека, который чувствует за собой большую власть и потому говорит веско, понимая, что слова его будут подкреплены его положением. Голос поинтересовался: «Может ли Джуна вылечить Леонида Ильича Брежнева?»

Джуна не только опешила от резко поставленного вопроса, она попросту ничего не ведала о брежневской болезни. Что, собственно, требуется лечить? Ей намекнули, когда придет пора, Джуне все подробно объяснят.

Джуна, может быть, и позабыла бы о загадочном звонке, тем более никаких известий из столицы не поступало. Но ох уж эти телефонистки! Любят они быть в курсе чужих дел, а потому не держат язык за зубами, рассказывают подругам о том, что слышали, а те рассказывают своим подругам. Так слухи расходятся по городу. И весь Тбилиси шумел: Джуну вызывают лечить Брежнева.

И вот другой звонок, не междугородный, но сделанный по телефону, номер которого вызывал во многих трепетное благоговение. Звонил сам Председатель Совета Министров Грузии. Он был очень любезен и непреклонен — на сборы времени почти нет. Поступил приказ свыше. Надо лететь в Москву. Правительственная машина придет к определенному часу. С собой захватить самое необходимое…

Слухи распространяются быстро, даже если телефонистка и не в курсе дела. Но по тревожным разговорам по телефону друзья узнали о том, что Джуна срочно уезжает. Они стали собираться у нее в квартире. А вскоре каким-то образом об отъезде Джуны узнали и ее соседи по двору.

Когда на другой день правительственная машина подкатила к подъезду, людская толпа окружила ее. Всем хотелось получить ответ на вопрос: куда увозят Джуну? И едва она вышла из подъезда с сыном на руках, в толпе запричитали и даже заплакали. Но время пришло. Она улыбнулась этим милым и добрым людям, понимая, что обратно сюда уже не вернется.

Спустя годы Джуна вспоминала об этом отъезде так. Брежневу нужно было вылечить челюстные связки, что-то с ними случилось. Потом выяснилось — произошел разрыв. «Словом, когда я сказала, что готова помочь, мне дали сутки на сборы. А у меня Вахо полтора годика. Но кто бы стал меня слушать? Приказ!..» Взять можно только сына. А муж, что он мог сделать, тем более любви не было, по крайней мере со стороны Джуны. Джуна говорит о его поведении тогда: «Он отдал меня. Как коммунист не мог не подчиниться. Родина требует! Я улетела без него — с маленькой сумкой и маленьким сыном».

Прибывшую в аэропорт машину окружила милиция. Джуне помогли выйти, сказали, что билеты уже куплены и пора идти на посадку. Ни на какие вопросы Джуны ее провожатые не отвечали. Или отделывалась фразами, что все обойдется хорошо.

Ребенку во время полета стало плохо. Сама Джуна плакала. Да и все эти неожиданности, недоговорки, внезапные решения не нравились ей, вселяли в нее тревогу.

В московском аэропорту ее встретили. Прямо на взлетную полосу подкатила правительственная машина. Встречающий сказал, что их уже ждут. И действительно, их отвезли в гостиницу «Москва» и устроили в одном из лучших номеров.

Вдруг в номере появились люди, знакомые

Джуне еще по Тбилиси. Один из них, высокопоставленный чиновник, связанный с медициной, утешил ее, сказал, что ничего страшного не происходит. Просто она должна помочь.