Он усмехнулся.
— Что-нибудь, чего не скажет Сетра. Была такая надежда.
— Понятно. Ну, уверен, ты знаешь больше меня.
Мы ели суп и пили вино. Вошла пара лиорнов и устроилась за столом в дальнем конце зала.
— Многого я не знаю, — проговорил Телнан, — только общеизвестное. То есть что они живут своей жизнью, что с ними нужно договориться, и в какой-то момент твоя воля будет подвергнута испытанию, и если одно из них у тебя, оно станет мостом между тобой и силами за пределами этого мира.
— Э. Да. Разумеется. И это общеизвестно?
Он весьма уверенно кивнул.
— А что значит «силы за пределами этого мира?»
— Именно то, что значит.
Я зашел с другой стороны.
— Я не знаком с силами за пределами этого мира. Я даже не знаю, о котором мире ты говоришь в смысле его пределов, и что такое «за пределами».
— Э, я не очень понимаю.
— Трудно спорить.
— Хм.
— Твои слова о «силах за пределами этого мира» озадачили меня, вот и все. Я не знаю, что это значит.
— Ага, — кивнул он. — Я тоже.
Не зная, что сказать, я просто сделал глоток вина. Вино было хорошим и создавало приятный контрапункт и к беседе, и к супу.
Бесспорно, Михи знает мои вкусы.
Особняк на Дороге Странников не изменился. Я изучал его с большего расстояния, чем в прошлый раз, проверяя, почувствуют ли они сейчас мое присутствие. Лойош и Ротса покружили над домом, потом убрались.
Прошло немного времени. И еще немного времени. И еще.
Что бы ни происходило в Южной Адриланке, центр всего этого находился здесь, в этом особняке. А если не центр, то нечто очень к нему близкое. Когда я впервые его увидел, у меня возникло желание извлечь из ножен Леди Телдру, войти и начать резню. Лойош тогда тоже ощутил это желание и боялся, что я ему поддамся. Но я недаром в свое время сделал карьеру: наемный вышибала, наемный головорез, мелкий босс; поддавайся я таким желаниям, мне бы не выжить. Особенно когда я понятия не имел — приближусь ли я хоть на шаг к решению проблемы, если вдруг случайно останусь после этого в живых.
Минут через пять после этого все и началось. Малорослый бледный выходец с Востока, примерно моих лет, прошел в двух шагах от меня и поднялся на крыльцо. При нем была небольшая сумка. Он постучал кулаком в дверь, потом остановился, поставил сумку и хлопнул в ладоши. Дверь открылась, он вошел.
Через пару минут выходец с Востока, все так же сжимая сумку, снова появился на крыльце и направился туда, откуда прибыл. Он снова прошел мимо меня.
Следовать за кем-то — целое искусство, и боюсь, я в таковом не мастер. Мне приходилось делать это и я справлялся, но настоящего умения не приобрел, не возникало нужды.
Лойош последовал за посыльным, а я шел за Лойошем. Мы пересекли Шесть Углов, держась Дороги Странников, чьи изгибы вели на северо-восток, мимо лачуг, хибар и базарчиков. Внимания я не привлекал. Однажды на меня с надеждой взглянул тощий темноволосый попрошайка — он сидел на земле у кондитерской, держа в руках жестянку для милостыни и сковородку, назначение каковой знал лишь он сам. Сутулый старик с намотанным на голову шарфом оперся на палку и хотел было заговорить со мной, но, вероятно, передумал, так как развернулся и прокричал нечто нелицеприятное в адрес толстой женщины на той стороне улицы. Не поворачивая головы, она обозвала его каким-то словом вроде «фотс» и высказала пару оскорбительных намеков. Так они и беседовали, пока я шагал по указаниям Лойоша и вскоре потерял их из виду. Миновал компанию уличных плясунов: музыканты со скрипками и трубами выдавали зажигательный «чардош», ненадолго вернувший меня на Восток; девицы были хорошенькими. Но я не задержался и не дал им ни монеты.
Посыльный наконец добрался до шляпной лавки, в которую и вошел. Я его примеру не последовал: ему незачем меня видеть, а головной убор у меня уже имелся.