Ё

«Я, Исай Исаевич Кочерявов, — значилось на нём, — секретарь СП, лауреат премии „Родная речь“, автор романов „Пляши, парторг“ и „Дочь мелиоратора“, отвечаю, что слово „афера“ пишется через…»

Дальше всё было оторвано.

— В каком же это смысле «отвечаю»? — хищно помыслил вслух Герман Григорьевич. — Отвечаю на ваш запрос или в уголовном смысле?

— Давненько писано… — заметил Мыльный. — Или бумагу старую взял. Может, на экспертизу отдать?

— Отдай. А интересная бумаженция, правда? Я вот думаю, не найдётся ли чего похожего у первых двух? У Лаврентия и у этого… Как его? Пешко?..

Не нашлось.

* * *

А ну как убийца женщина? И не просто женщина, а именно секретарша Руся? Последняя видела живым. Первая увидела мёртвым. И мотив налицо — по рукам била. Знает, правда, где «е» пишется, где «ё», но могла ведь и нарочно ошибиться, чтобы следы запутать. Со всеми тремя убитыми знакома лично, за одним даже замужем побывала. Имела время припрятать орудия преступления. Крови на плащике и на юбке, правда, не обнаружено, что, впрочем, ни о чём не говорит, кроме как об аккуратности, свойственной большинству секретарш.

К счастью, сотрудники убойного отдела в отличие от нас с вами, дорогой читатель, к фантазиям не склонны и сомнительную эту версию разрабатывать не стали. Иначе бы неминуемо выяснилось, что любой инструмент, оказавшись в руках Руси, если и становился смертельно опасен, то в первую очередь для неё самой. Попытка самостоятельно забить некрупный гвоздь во что бы то ни было кончалась, как правило, травмой средней тяжести. Точнее и неприличнее всех об этой Русиной способности выразился слесарь, попросивший её однажды что-то там придержать газовым ключом. «Да-а… — с уважением молвил он после того, как ключ сорвался и натворил дел. — Для таких рук и п… варежка».

Кроме того, забегая вперёд (далеко вперёд, аж за черту эпилога), шепну по секрету, что секретарша Руся и оперуполномоченный Мыльный в конце концов поженились, но, поскольку эта амурная история никак не вписывается в данный детектив, я её со спокойной совестью пропускаю. Как, кстати, и отдельные бытовые подробности из жизни оперов. Ну там распитие спиртных напитков на рабочем месте и всё такое.

И, раз уж мы с вами, дорогой читатель, начали вести что-то вроде собственного расследования, давайте-ка вычеркнем заодно из списка подозреваемых всех, кто присутствовал тогда на трагически завершившемся заседании.

* * *

Утром следующего дня в предбанничек перед временно опустевшим кабинетом ступил молодой человек без особых примет, ибо крупное телосложение, склонность к полноте и золотая цепура на бычьей шее особыми приметами давно уже, согласитесь, не являются.

— Это здесь, что ли, стихи пишут? — прямо спросил он.

Не отошедшая ещё от вчерашних потрясений Руся всхлипнула и сказала, что здесь. А спустя несколько минут в предбанничке разразилась такая истерика, что услышана была аж в противоположном конце коридора. Прибежавшие на шум круглолицая барменша и благоговейный человек Ваня Пушков застали рыдающую Русю наедине с растерянным посетителем. Юноша озирался и, судя по всему, подумывал, не задать ли дёру, пока чего-нибудь не пришили.

— Пальцем не тронул… — очумело бормотал он. — Спросить хотел…

Пока барменша вливала в Русю что-то успокаивающее, Ваня Пушков и неизвестно откуда взявшийся Сергей Овсяночкин попытались увести молодого человека в бар, но тот упёрся, явно полагая за благо как можно скорее убраться от греха подальше. Перед ним извинились, объяснили, что секретарша не в себе, поскольку вчера… Услышав о том, что случилось вчера, молодой человек остолбенел и всё-таки был залучён в бар. От кофе и водки отказался, зато в двух словах изложил, что произошло.

Всего-то навсего спросил, кто тут главный. Эта ненормальная побледнела и принялась пытать зачем. Упёрлась — и всё тут! Ну он ей и брякнул напрямик: хочу, дескать, у него узнать, где «е» пишется, где «ё». Тут она и того… и забилась…

Пришлось ознакомить с подробностями. Посетитель выслушал горестную историю с несколько отупелым видом, поморгал.

— Так главный теперь кто?

Ему растолковали, что главного теперь будут выбирать, а насчёт «е» и «ё» проще справиться в словаре. Или в интернете. При чём тут вообще глава писательской организации?

Нет, это молодого человека не устраивало. Там же, в интернете, никто за базар не отвечает!

Ну, тогда, сказали ему, вот вам, пожалуйста, Сергей Овсяночкин, руководитель литературной студии. В своё время работал корректором — все буковки наизусть помнит. С огромным сомнением юноша оглядел обоих поэтов и от консультации отказался. Соврал, будто зайдёт попозже.

Хорошо, сказали ему, если вас не устраивает Овсяночкин, есть у нас ещё такой Пётр Пёдиков. Главный, между прочим, ёфикатор, то есть как раз то, что вам требуется. Тут юноша заколебался и, подумав, записал-таки адрес Петра Семёновича.

— Да-а… — молвил Сергей, когда посетитель отбыл. — Ох бы ему сейчас Исаич наконсультировал… Царство Небесное…

Ваня Пушков с постным видом наполнил стопки из графинчика, взятого коллегой.