E=mc2

Добравшись до внешней границы завода, они устроили привал, съели, чтобы подкрепить силы, по плитке шоколада. До них доносился громкий гул турбин — по приказам, поступившим из Лейпцига и Берлина, завод работал круглосуточно. О чем могли разговаривать эти девятеро обвешанных оружием мужчин? Они поддразнивали одного их членов своей команды, обвиняя его в попытках незаметно для других выковыривать из зубов остатки пищи; обсуждали, уже с большей серьезностью, две четы молодых новобрачных, с которыми познакомились за ночь до того, как отправиться в свой лыжный поход к Веморку. Один из парашютистов учился с одним из молодых мужей в школе, однако поначалу тот однокашника не узнал, и все четверо страшно перепугались, случайно наткнувшись на вооруженных незнакомцев. А когда парашютист все-таки был узнан, обе стороны сообразили, что вступать в какие-либо разговоры дело опасное — хоть парашютистам и отчаянно хотелось узнать, как в течение последнего года жилось в Норвегии обычным людям. Парашютистам пришлось провести ночь в доме новоиспеченных супругов, не зажигая света и не разжигая огня — из опасения, что кто-нибудь заметит валящий из трубы дым, — стараясь найти себе занятие, которое отвлекло бы их от мыслей о доме: в который раз проверяя состояние оружия, гранат и взрывчатки, смазывая перед походом лыжи.

Один из них взглянул на часы — короткая передышка закончилась. Подняв со снега рюкзаки, они направились к воротам завода. Хорошо, что среди них имелся бывший водопроводчик, человек крупный и сильный, — он расторопно перерезал большими кусачками проволоку сетчатой ограды и вся команда оказалась на территории завода.

Теперь наступил решающий момент. Гейзенберг и «Бюро вооружений» немецкой армии построили огромную «машину», в состав которой входили уран, хорошо обученные физики и инженеры, электроэнергия, содержащие уран сосуды и источники нейтронов. Лишь после того, как все это займет отведенные им места, можно будет запустить безостановочную череду взрывов атомов урана, обращая их массу в энергию в соответствии с формулой E=mc². Тяжелая вода, которая контролировала поток инициирующих этот процесс нейтронов, замедляя их настолько, что они оказывались способными «поджечь» урановое горючее, была последней из деталей «машины». И вся мощь Германии — ее солдаты, радарные станции, местные коллаборационисты и инструкторы СС — была обрушена на британских воздушных десантников, которые пытались помешать заработать «машине», позволяющей извлечь обещанную формулой E=mc² энергию.

Ныне все надежды возлагались на девятерых норвежцев. Одна их группа заняла позиции у бараков охраны. Другая наблюдала за огромными главными дверьми завода. Конечно, их можно было снести взрывом, но это опять-таки повлекло бы за собой карательные санкции. Однако один из работавших на заводе инженеров рассказал людям из Сопротивления о редко используемом кабелепроводе, проходившем через боковую стену завода. И теперь двое членов команды отыскали этот кабелепровод и, нагрузившись взрывчаткой, поползли по нему внутрь завода.

Рабочие, которых они там встретили, никакой любви к «ИГ Фарбен» не питали и были лишь рады закрыть глаза на присутствие диверсантов. Через десять минут заряды были установлены. Рабочих попросили отойти подальше от места будущего взрыва, двое диверсантов последовали за ними.

Около часа ночи послышался глухой взрыв, короткая вспышка озарила несколько окон. Восемнадцать изготовленных из толстой стали «камер», по которым разливалась тяжелая вода, имели высоту по грудь человека и походили на большие газовые котлы. Взрывчатки, которую могли принести на себе девять человек, для полного из уничтожения было недостаточно. Поэтому норвежцы просто установили на дне каждой «камеры» небольшие пластиковые заряды. Заряды взорвались, проделав в «камерах» дырки, а входившая в их состав шрапнель разлетелась в стороны, перебив наружные трубопроводы и кабели.

Задул теплый ветер, который в Норвегии называют «foehn», — норвежцы, спускаясь в расщелину, чувствовали, как начинает таять снег. На заводе включили прожектора и сирены воздушной тревоги, но это было не страшно. Сильно пересеченная местность хорошо укрывала людей. Когда они поднялись наверх и встали на лыжи, тяжелая вода уже стекала по заводским дренажным трубам и вливалась в горные потоки.

Глава 12. На сцену выходит Америка

Этот рейд позволил Союзникам выиграть время, но если бы проект по созданию атомной бомбы возглавил не пригодный для этого человек, оно было бы потрачено впустую. На каком-то из этапов всерьез рассматривалась кандидатура физика из Беркли Эрнеста Лоуренса, однако на фоне его личных качеств даже Гейзенберг выглядел человеком заботливым и участливым. В 1920-х и 1930-х сообщество физиков Америки было слабо настолько, что создавать бомбу приходилось, по большей части, усилиями куда более искусных беженцев из Европы. А худшего, чем широкоплечий уроженец Южной Дакоты Лоуренс, руководителя такой команды невозможно было и вообразить.