Э(П)РОН

— А, забыл! Я бы, конечно, мог тебя прирезать, или еще пару раз из станнера приложить, чтобы мозг зажарился, но, как видишь, не стал этого делать. Если честно, рука не поднялась, а специально обученного человека звать не захотел — пусть все будет шито-крыто. О том, что с тобой стряслось на самом деле, никто не в курсе, включая всю мою команду. Они и о карте не знают, если что. Но байку про безумного ученого проглотят, уж поверь мне. Я этих дебилов лучше них самих знаю. Так что… вопрос, конечно — что хуже: быстрая и безболезненная смерть от станнера, или долгая и мучительная от удушья… или от голода… или еще чего-нибудь столь же увлекательного… ладно, буду закругляться. И не подумай, что я изверг такой, или вообще маньяк. Ну и чтобы развеять твои последние сомнения — я запрограммировал генератор на автоматический прыжок через двадцать минут. Времени достаточно, чтобы вернуться на «Фалькон», а чтобы тебя вместе с лоханкой из трюма вытряхнуть, и пяти минут хватит. Да, и самое главное: я запустил в твою сетку вирус. Он активируется через пять минут после прыжка. Продавец сказал, что зверюга лютая — сносит систему под корень. Надежнее только физическое уничтожение, но это не мой вариант, сам понимаешь. Так что наслаждайся познанием неизведанного, Алекс. Ведь это твое призвание! А я пойду наслаждаться заслуженной наградой. Теперь уже точно адиос!

… Экран уже минут десять, как погас, а я все сидел и пялился в никуда. Голова была абсолютно пустой, ни единой мысли не проскальзывало, да и от эмоций не осталось и следа. Феноменальный результат, если вдуматься. Самый настоящий медитативный транс, которого от меня долго и безуспешно пытался добиться учитель фехтования. Или все куда проще, и это банальный ступор? Кто бы знал… но сделали меня красиво. А еще цинично и безжалостно. Ну и как после такого остаться прежним?..

Не знаю, как долго я вот так просидел. Возможно, вечность. А потом я умер. И возродился. Фигурально выражаясь, естественно. Впрочем, каких-то особых спецэффектов и не случилось — просто что-то щелкнуло в голове, и я рывком поднялся на ноги. Самое интересное, что пропали и мигрень, и тошнота — голова просто звенела от пронзительной пустоты. Весь старый опыт, весь привычный мир, все желания и чаяния испарились, уступив место простому и понятному намерению — выжить во что бы то ни стало. Это для начала. А потом еще и выбраться из этой задницы. И отомстить. Страшно отомстить. Кому? Да там разберемся…

— План, Алекс! Нам нужен план, — пробурчал я себе под нос. — И на этот раз не дурацкий!

Ну да, конечно. Размечтался. У меня других и не было… черт! Не было у старого меня, того, который только что умер. А новый я решительно не желал начинать жизнь с очередной похеренной возможности. Мало того, этот новый я даже на лишние раздумья размениваться не стал — ноги сами понесли его сначала в капитанскую рубку, а потом на камбуз.

В рубке новый я задержался ненадолго — убедился, что все экраны, как физические, так и голографические, светились синими «окнами смерти», а «мозг» корабля игнорировал все попытки подключения «нейра», да проверил дублирующий пульт управления системами жизнеобеспечения — насквозь материальный, со старыми добрыми тумблерами и подпружиненными кнопками. Последний порадовал особо: судя по индикаторам, без воздуха и обогрева не останусь минимум месяц. Потом начнутся проблемы с регенерацией — накопятся критические ошибки, а подкорректировать процесс некому, «мозг»-то в ауте. С теплом тоже возможны неприятности, но если и помру, то скорее от перегрева, чем от мороза — из-за тех же ошибок возможно возникновение сбоев в теплоотводах. А вот в темноте точно сидеть не буду — в каждом помещении есть физический выключатель, просто хорошо замаскированный, от греха. Итого, в пассиве дохлый софт, не менее мертвые маршевые движки и совершенно бесполезный прыжковый генератор — пульт на нем вроде бы работал, да толку от него, если главный вычислитель корабля выведен из строя? Управлял-то генератором он… хотя, строго говоря, не он, а индивидуальный блок, встроенный в сам агрегат. А вот на него команды шли с «мозга»… а это мысль! Потом получше обдумаю, пока пусть созреет.