Ёбург

Горком партии в Свердловске сидел тихо – это ведь КПСС стала идеологом реваншистов, поэтому лучше не высовываться. Исполком тоже выжидал: ему-то что, он при любой власти нужен. А вот горсовет шумел. Присутствовало всего три десятка депутатов-демократов – остальные разбежались, но зал заседаний заняли люди с улицы. От лица всего горсовета это собрание объявило о поддержке Ельцина – на подобное тогда мало кто решился. Молодая телерадиокомпания «Студия Город» смело транслировала пламенные выступления карбонариев.

В Свердловске забастовало 88 предприятий и ещё 400 сообщили, что тоже готовы бастовать. Прополз страшный слух, что на город идёт какая-то войсковая колонна, и несколько добровольцев на своих «Жигулях» и «Москвичах» две ночи мотались по разбитым дорогам вокруг Свердловска под яркими звездопадами августа – искали танки супостатов. Депутаты-демократы сидели в горсовете безвылазно, а на площади был разбит лагерь защитников горсовета. Всё это было пылко, наивно и даже смешно, однако те события определяли судьбу всерьёз.

Вечером 21 августа в Москве покончили с путчем. 22 августа в Свердловске на площади 1905 года демократы ликовали на огромном митинге: пришло 100 тысяч горожан! Такого город никогда не видел – и больше не увидит.

Среди лидеров разгромленного путча окажется и свердловчанин Александр Тизяков, гендиректор завода имени Калинина. Промышленный генерал, он не был махровым ортодоксом, но не терпел демократического руководства экономикой, а его представления о переходе к рынку не совпадали с горбачёвскими. Реформы Горбачёва Тизяков обозвал «надеванием штанов через голову». В итоге Тизяков вместе с заговорщиками сядет в «Матросскую Тишину». Суровый гендиректор не откажется от убеждений, больше года проведёт в тюрьме и будет амнистирован в 1994 году. А потом станет вполне успешным менеджером.

Для революционеров нет ничего лучше провалившейся контрреволюции. 23 августа хмурые коммунисты собрались на пленум горкома и были потрясены известием, что Ельцин приостановил действие КПСС. Коммунисты поняли: это – финал. А торжествующий горсовет добрался и до горисполкома, своего злейшего врага. Горсовет объявил о реформе исполнительной власти, и Юрий Новиков, председатель горисполкома, подал в отставку. Горсовет победил всех.

Осенняя волна победной демократической эйфории аукнулась не менее важным делом горсовета, чем бодание с соперниками. Давно ходили разговоры о возвращении городу исторического названия, депутаты горсовета даже создали общественный комитет «За Екатеринбург». Ещё были предложения переименовать город в Исетск, Татищев или Бажовград: партийно-казённый Свердловск уже мало кому нравился. И в кои-то веки горсовет не устроил из переименования шоу. Охваченные воодушевлением, без всякого референдума, 4 сентября 1991 года депутаты горсовета взяли и проголосовали за возвращение Екатеринбурга.

Эта не просто имя города. Это программа. Это курс. Это цель.

Снижая пафос, горожане тотчас придумают такой анекдот: «Вопрос: почему Свердловск переименовали в Екатеринбург? Ответ: потому что Яков Свердлов был евреем и настоящая его фамилия – Екатеринбург».

Советское название города потихоньку отовсюду сойдёт как снег – исчезнет с привокзальной гостиницы, с въездных знаков, с железнодорожных станций, с логотипов газет, с конторских вывесок. Но вот область всё равно останется Свердловской, потому что в угаре освобождения, отправляя в Москву документы о переименовании, горсовет просто забыл упомянуть про область.

И ещё название «Свердловск» сохранится как знаменитое произведение стрит-арта: надпись « I SverdLOVEsk» много лет будет украшать бетонный забор возле Литературного квартала и станет культовым объектом.

Знак «СвердLOVEск»

А горсовет вместо горисполкома решил учредить городскую администрацию. Депутаты долго утрясали организационные вопросы. Наконец 30 января 1992 года на должность главы администрации города Екатеринбурга горсовет официально избрал своего депутата Аркадия Чернецкого, гендиректора ПО «Уралхиммаш».