Ечко-бречко

После того случая пана Вроцлава еще не раз пытались убить. А он вставал и шел.

Был нещадно бит плетьми, повешен, изрублен саблями, утоплен, сожжен, умирал от пыток.

Но все без толку.

Лишь стоило ему остаться в одиночестве, быть погребенным, развеянным по ветру, погруженным в воду – он снова вставал, грозил кулаком, бормотал «Ечко-бречко…» и шел дальше.

Куда? К морю.

Никому и никогда не рассказывал он, почему держит путь именно к морю, потому причины искать бесполезно. Кому все же неймется – стоит напомнить, что пан Вроцлав сошел с ума. Это ли выступило движущим мотивом или нечто иное – значения не имеет. Куда больше важен тот факт, что все пути когда-нибудь заканчиваются.

Вот и пан Вроцлав, успевший умереть несколько десятков раз – порой возникало ощущение, что каждый встречный сразу же хочет его убить, – вышел к морю.

– Ечко-бречко! – сказал ему пан Вроцлав. – Ечко-бречко!

– Фшшшх… – ответило море накатом волн. – Фшшшх…

Если бы кто-нибудь в этот момент наблюдал за паном, то заметил бы, как лицо его, напряженное и осунувшееся, разгладилось в один момент. Губы растянулись в улыбке, а сам вид стал настолько умиротворенным, что представить, будто этот человек встречался со смертью много раз, было невозможно.

– Ечко-бречко-фшшшх, – шептал он, щурясь от заходящего солнца, которое било прямо в глаза.

– Фшшшх, – поддакивало море…