Еда и патроны. Прежде, чем умереть

– Сейчас ты точно договоришься, двигай копытами! Заходи. На пол сел, – сориентировал я его пинком в угол отчаянно нуждающейся в уборе комнаты.

– Внизу чисто, – присоединилась к нам Ольга.

– Наверху тоже ни души, – вошёл следом Стас с лейтенантом.

– А вы… – вытянул староста указательный палец в направлении Оли, предварительно намотав на него красную соплю. – Вы кто такие? А?

– Давай-ка по порядку, не забегая вперёд, – сел я на койку, выбрав место почище. – Начнём с той стрёмной поебени, что у вас тут творится.

– Вы не от Семипалого! – не унимался староста. – Какого хуя?! Да вы знаете…?!

Возмущённая тирада резко прервалась, когда выпущенная из АПБ пуля легла возле левого уха говоруна.

– Бля! – шарахнулся он в сторону, лихорадочно ощупывая голову.

– Я ж говорил, что прицел сбился, – весьма кстати подыграл Станислав, – а ты не верил.

– Вот гадство, – повертел я в руках пистолет и снова прицелился.

– Не надо!!! – вскинул клешни староста, сжавшись, как мошонка на морозе. – Я расскажу! Мне жалко разве? Да ничуть не жалко, времени-то у меня теперь аж цельная неделя, а потом всё одно помирать.

– Вижу, ты, как можешь, ускоряешь этот процесс, – кивнул Станислав на пустые склянки, разбросанные по заблёванному полу.

– Давно бы до смерти упился, будь желудком покрепче, – привалился староста к стене и вытянул ноги.

– А что же пули в голову испугался?

– Так ведь без раскачки-то оно страшновато. Прежде подготовиться нужно, духом собраться, ну или наебениться в стельку. Я вчера ещё вздёрнуться думал, да так и не решился.

– И в чём же причина столь глубокой печали? – поинтересовался я.

– Сил уже нет, – развёл руками староста и безвольно уронил их. – Куда ни плюнь, везде какое-нибудь говно, и день ото дня его только больше. Семипалый продукт требует, заложников взял, а гнать не из чего, потому что свекла на полях не убрана, а неубрана потому, что народ туда выходить боится, а боится потому, что поп этот – сука треклятая – людей чертями пугает мне назло, а пугает потому, что черти эти и впрямь на полях наших водятся. Такие вот дела, – вздохнул он и, запрокинув голову, уставился в потолок. – Конец Кадому, и нам конец. В пекло это всё.

– Последний пункт разъясни-ка поподробнее. Что за черти такие?

– Обычные черти, – пожал староста плечами. – Хватают людей, да в ад утаскивают.

– Так поп говорит? – уточнил Станислав.

– Ну а кто ещё? И верят ему все. Но, по чести говоря, как тут не поверишь, когда вышло полсотни людей на поля, да ни одного не вернулось?

– И тел не нашли?

– Одно только тряпьё кровавое по земле раскидано.

– Это странно, согласен. Но почему именно черти?

– Видали их мельком у околицы. Страшенные, говорят, с рогами, копытами – ни дать ни взять черти.

– Полсотни человек, значит? – закрались мне в голову крупицы сомнения.

– Не за раз, конечно. Трижды это происходило. Но уж в четвёртый никто судьбу испытывать не желает. Лучше, говорят, с голоду помрём или от навмашевских, чем душу свою бессмертную чертям в лапы отдадим.

– А сам что на поле не вышел? – взяла Оля иконку из красного угла. – Разве староста не должен собственным примером людей на трудовые подвиги вести, да ещё в такие трудные времена? Если всем селом выйти, может и чертям тошно станет.

– А то я не звал! Звал, конечно. Не идёт никто. Они все теперь Емельяна слушают.

– Попа вашего?

– Его, будь он неладен. Этот гад давно на меня зуб точил, а как случай удобный подвернулся, так и привадил всех своими речами ядовитыми. Я уж и ходил к нему, и говорил с ним по-всякому, и денег сулил – ничего не помогает. Упёрся, как баран. О душах он, дескать, печётся, не до бренного мирского ему, понимаешь. Падла, – староста замолчал и обвёл нас вопросительным взглядом: – А вам-то это всё зачем?

– Чисто из академического интереса, – пояснил я. – Так-то нас твои проблемы вообще не ебут.

– А какого вам тогда от меня нужно?

– Слыхал про взрывы в пустоши?

– Ну, – прищурился староста.

– Что тебе об этом известно?

– Вы это что же, меня подозреваете?

– Как и любого в радиусе пятисот километров, – поделился деталями следствия Станислав. – Что необычного ты видел за последнюю неделю, не считая чертей?

– Чертей-то я и не видал, – усмехнулся староста как-то подозрительно. – А вот по вашей теме кое-чего подметил, и не я один. Мы тут, в Кадоме, безвылазно сидим, каждый куст, каждую ветку как родную знаем. И если чего непривычного случается, так это завсегда видать. Особенно тем, кто не только себе под ноги глядит. А вы, стало быть, тех лиходеев разыскиваете?

– Разыскиваем, – кивнул Стас. – И ты нам в этом поможешь.

– Как не помочь, помогу. Только сперва вы мне помогите.

– Поторговаться решил?

– А чего бы и нет? Хуже уж точно не станет.

– Я бы не был так уверен на твоём месте. Видишь этого мутанта? – указал Станислав на меня, как на какую-то ручную зверушку. – Он охотится на людей, и те, за кем его посылают, узнав об этом, сами идут с повинной. Наиболее умные из них. А те, кто поглупее, кто считает, что хуже уже некуда… Поверь, ты не желаешь оказаться на их месте.