Эдельвейсы для Любаши. Коричневый туман над Днестром

На Мишином «Москвиче» подъехали к остановке. Сделали это почти одновременно с автобусом, ехавшим из села Кучиеры, в котором жили полицаи, служившие теперь в Дубоссарском РОП. В автобусе людей было мало. Миша показал на одного мужчину лет тридцати пяти – этот полицай! Влад подошел к тому и схватил за шиворот. С помощью Миши потащил его, упирающегося, к выходу. Вытащили этого зазевавшегося, потерявшего бдительность и замечтавшегося о том, как будет хорошо жить после объединения с мамой-Румынией. В кобуре под мышкой у него был пистолет, который он и не пытался достать. Влад «освежил» ему лицо газовым баллончиком, и он мотал теперь сопли на кулак и вытирал слезы – не до оружия ему было. Освободив от оружия, посадили полицая в машину и повезли в штаб батальона гвардейцев. Там были рады такому гостю и буквально на другой день его обменяли на наших незадачливых милиционеров. Они были избиты до неузнаваемости. Виктора Церцеила били очень сильно по голове, и сейчас он – инвалид, не узнает Влада. Да Бог с ним, хорошо, что живой.

Вооруженный батальон гвардейцев и милиция обеспокоили руководство Молдовы, и они тайно начали увеличивать численность Дубоссарского РОП. Через Днестр у села Кочиеры в Дубоссары стали партиями засылать полицаев, собрав их со всех районов Молдовы. Потом это скопище карателей окрестили «Троянский конь». Часто эти «герои» звонили в штаб ТСО и угрожали порезать на ремни. Но открыто в городе боялись появляться. Беседы с ними вел Гена Шкильнюк. Если к ним звонил Гена, то беседа начиналась со слов:

– Алло! Это КРС!

– Дежурный по Дубоссарскому РОП лейтенант Гилеску слушает!

– Какой РОП! Я в КРС звоню! – говорил Гена, намекая на новую символику флага (триколора) Молдовы. Там была, и сейчас есть, голова вола с большими рогами, и потому окрестили здание полиции ТСОвцы КРС (Крупный рогатый скот). Так Гена «заводил» поднявшего трубку в РОПе и начиналась «задушевная» беседа: «Бл…ть, сепаратисты! Всех перевешаем!».

– На всех веревок не хватит, – отвечал Гена, – Вы веревки разворовали, по домам растащили.

Гена намекал на вороватость румын, тащивших к себе домой все видимое и невидимое. Разговор всегда заканчивался одинаково. Один из тех, у кого сдавали нервы (а сдавали они, как правило, у полицая), срывался на «Пошел ты на …й!»

– И тебе туда не заблудиться! – вежливо отвечали на нашем конце провода.

Начало декабря, тревожное ожидание неминуемой беды. Поступил приказ перейти на казарменное положение… Молдова стягивает к Приднестровью своих карателей. Особенно беспокоил этот нарыв со скоплением более двух ста хорошо вооруженных полицаев почти в центре города. И вот 13 декабря настал момент истины… Нарыв вскрылся.

В пять часов отдыхавшие еще бойцы ТСО услышали автоматные очереди. Командир ТСО Слава Балмуш (сменивший Слободянюка) приказал разведке немедленно выехать на место, где шел бой. А бой шел «на кругу» – кольцеобразной развилке, где было место дежурства ГАИ на въезде в город. Несшие дежурство Рыбницкие гвардейцы приняли бой во главе с капитаном Владимиром Щербатым. Первый заслон из рыбницких же гвардейцев сдался без боя (синдром дивизии Чапаева, вместе с таким трудом добытым оружием…). Щербатый погиб, защищая Республику, вместе с ним и его стойкий верный присяге боец Александр Патергин, а также смертельно был ранен сотрудник милиции Юрий Цуркан. Тяжело ранен и захвачен в плен восемнадцатилетний боец ТСО Юра Мёд и сотрудник милиции Владимир Казьмин. Потери со стороны карателей были из трех убитых и большого количества раненых.

Когда Влад и Миша подъехали к месту боя, стрельба уже совсем затихла, но из двора дома, прилегающему к «кругу», выскочил каратель с автоматом, крикнул по-румынски: «Стоять! Назад!» и дал очередь поверх машины… Развернувшись, Миша повел машину в обход, по другой улице, и они выехали на место боя с другой стороны, где стоял командир батальона гвардейцев Л. и переговаривался с одним из карателей похоже с их командиром.