Эдем

— Райан хочет начать снова… и я подумала…

— Нет, я в ужасе! — сказала Лиллиан, лучась от радости.

— Мы не вернемся, пока не родится Горошинка, — сообщил Джаред.

Все, кто сидел за столом, замолчали. Никто не шевелился, взгляды обратились на Джареда.

— Ответ был у нас перед глазами все время. Храм Гроба Господня — единственное место, где Нина будет в безопасности, пока не родит.

Клер нахмурилась:

— Ты собираешься жить в Иерусалиме девять месяцев?

— Не девять, — заметила Лиллиан. — Насколько я могу судить, ей осталось всего месяца два.

Джаред побледнел:

— Что?

Лиллиан теребила салфетку.

— Я должна сказать тебе кое-что, сынок. Мне очень жаль, у Нины, конечно, другая ситуация. Но беременность в случае с гибридами длится от шести до семи месяцев. Я полагаю, что с Горошинкой будет так же, а может быть, еще меньше.

Бекс заулыбался:

— Вот ты и проговорилась. Этот бедный ребенок никогда не получит настоящего имени.

Я посмотрела на свой живот. Так случилось, что мы не обращались за консультациями по поводу беременности, я считала, что у меня все будет идти как положено. Конечно, я прибавляла в весе немного больше обычного, но не сверх меры. Джаред решил, это из-за моего хрупкого телосложения.

— Значит… Июль? Август? — предположила я.

— Вероятно, — ответила Лиллиан.

— Тогда решено, — сказал Джаред. — Чем ближе роды, тем больше опасности для Нины. Надо уезжать скорее.

Я покачала головой:

— У меня еще есть дела в «Титане».

Джаред вздохнул, но согласился:

— Хорошо. Всем неделя на подготовку. Мы уезжаем в воскресенье.

— Отлично! — воскликнул Бекс.

— Остынь, — оборвала его Клер. — Ты останешься с мамой.

— Что-о-о? — заскулил Бекс.

Джаред глянул на него:

— Мы не можем оставить ее одну.

— Но я должен поехать. Вы сами это знаете!

Лиллиан нахмурилась:

— Джаред, это нелепо. Тебе нужно, чтобы рядом были все, только так можно сохранить Нину живой и невредимой. Как только самолет приземлится, на тебя посыплется со всех сторон. Они сделают все возможное, чтобы не пустить Нину туда, куда потом им будет не добраться.

Я сглотнула. Развязка была близка. А я все время чувствовала себя так, будто у нас еще уйма времени до того, как начнется ад.

Клер вздохнула:

— Но мы не можем оставить тебя без защиты, мама.

— А как насчет Гранта? — сказал Бекс.

— Бекс! — крикнул Джаред; его голос громом разнесся по всему дому.

Бекс покраснел и опустил глаза.

— Грант? — в замешательстве спросила я. — Грант Бристол?

Никто не произнес ни слова. Никто не смотрел на меня, все уперлись глазами в стол, а я переводила взгляд с одного из присутствующих на другого.

— Грант из «Титана»? Он… гибрид?

— Нет, — сказала Лиллиан, беря Бекса за плечи. — Он арх.

Вилка выпала у меня из руки и стукнулась о тарелку.

— Я в это не верю.

Лиллиан попыталась утихомирить Джареда одной из своих сладчайших улыбок, потом сказала:

— А что, неплохая идея.

Я повернулась к Джареду и, отметая усилия Лиллиан, обрушилась на него:

— Ты не считаешь, что меня нужно было поставить в известность об этом? Ты что, шутки со мной шутишь?

На лице Джареда отобразилось смятение.

— Не могу же я сообщать тебе о каждом ангеле или демоне, который промелькнет поблизости.

— Я с ним работаю, Джаред. Я… просто уму непостижимо, почему ты решил не говорить мне! Это уже второй раз за сегодня!

— О чем еще он ей не сказал? — спросил Райан, наслаждаясь этим шоу.

Джаред метнул в сторону Райана убийственный взгляд.

— Это его тайна, Нина, и тебе действительно совершенно не обязательно было знать об этом. В общей схеме событий это настолько незначительно. Ты ведешь себя неразумно, Нина.

— Незначительно! — Я встала со своего места. — Не думаю, что рассчитывать на доверие или ожидать, что с тобой не будут обращаться как с посторонним в собственной компании или семье, — это неразумно. Я также не считаю, что обижаться на то, что узнаешь последним о моей беременности, это неразумно. Ты постоянно решаешь, что мне нужно, а чего не нужно знать; мне надоело узнавать что-то случайно. Для меня это всякий раз как пощечина!

Джаред опустил взгляд в пол. Я бросила салфетку на стол и сердито потопала вверх по лестнице. За такой артистизм дают «Оскара». Я села на кровать, а внутри все кипело. Раздался тихий стук в дверь, отчего моя ярость только усилилась.

— Уходи, Джаред.

— Это Клер.

— С тобой я тоже не хочу разговаривать.

Однако Клер — это Клер. Она все равно вошла, уселась на кровать рядом со мной и сложила на груди руки. Довольно долго она молчала, потом вздохнула и начала:

— Я все понимаю, ты знаешь. Мне тоже не сообщают несущественную информацию. Это чепуха.

— Это унижение, вот что это такое. — Я сердито сдвинула брови. — Я его жена. Понятно, я была каким-то человечишкой, который ничего не смыслит в устройстве Вселенной, но, ради всего святого, теперь-то я знаю достаточно. Он должен мне доверять.

— Он тебе доверяет. Просто хочет, чтобы твоя жизнь была как можно более нормальной. Он ведь знает, как это важно для тебя.

— Теперь это спорный вопрос, ты не согласна?

— Согласна, но я не люблю тебя так сильно, как он.