Эдем

— Да! Когда ты решаешь, что пора показаться на работе, ты так занята шашнями с Грантом, что до дела все равно не доходит. Что случится с этой компанией, если Грант вдруг уйдет? Она обречена!

От слов Саши в голове у меня прояснилось, я потрясенно прошептала:

— Ты влюблена в него.

— О, пожалуйста, — сказала Саша. — Ты опять потеряешь сон.

— Ты влюблена в Гранта.

Саша раскрыла рот.

— Я — нет.

Я указала на нее пальцем.

— Ты в него влюблена и злилась на меня все это время, потому что он заигрывал со мной!

— Думаешь, я ревную? Это самая большая глупость…

Потом лицо Саши залилось краской, она сделала шаг вперед:

— Не понимаю, почему от тебя все с ума сходят. У тебя ни талантов особых нет… ни сообразительности, внешность не слишком привлекательная, в моде не сечешь, и натура у тебя непробиваемая.

— Скажи мне, что ты на самом деле чувствуешь, — потребовала я, теряя терпение. — Мне дела нет до того, что видит во мне Грант. Я замужем за самым совершенным, изумительным и прекрасным мужчиной на свете.

Хоть это и правда, но прозвучало как-то глупо и напыщенно, про себя я даже поморщилась.

— Тебе нет дела? Тогда зачем ты сослала меня в картотеку? Я знаю, ты хотела убрать меня с дороги!

Меня так и тянуло сказать ей, что это было сделано по просьбе Гранта, но на такую жестокость я была неспособна.

— Можешь забрать Гранта себе, — сказала я. — Мне он никогда не был нужен.

Одна мысль о Гранте, обо мне и Гранте… ой-ей-ей…

— Он не твоя собственность, чтобы выбрасывать его! — гневно выкрикнула Саша. — Хочешь знать, что я не выношу в тебе больше всего? Это! Вот это самое! Этот снобистский, высокомерный, самоуверенный тон, на который ты не имеешь никакого права, потому что не обладаешь никакими качествами, которые оправдывали бы его. Твой отец готов был для тебя достать луну с неба, Грант считает, что ты всегда права, твой лучший друг тире помощник относится к тебе, как к королеве, а муж, наверное, ни разу не пренебрегал тобой. И вот теперь ты ждешь ребенка и находишься на верху блаженства. Я не завидую, Нина, во мне все восстает против этого! Ты не заслуживаешь ничего из того, что имеешь!

— Может быть, ты и права.

— Что? — тихо переспросила Саша.

Очевидно, я ее обезоружила.

— У меня нет никаких выдающихся качеств, говорить не о чем. Я не знаю, почему Грант липнет ко мне, если это вообще так, и я первая признаю, что не заслуживаю Джареда. Вероятно, он полюбил меня просто потому, что это была его работа — находиться рядом со мной по двадцать четыре часа семь дней в неделю, и у него не было времени на свидания с другими девушками. Он с этим не согласен, но я всегда думала…

— Ну ладно, — Саша прочистила горло, — ты не так уж плоха. То есть ты совсем не забавная, но иногда умеешь рассмешить Гранта. И я видела, как ты была добра к Бет. Один раз. Нет, ты действительно не обладаешь выдающимися качествами, но с каких это пор они нужны, чтобы быть любимой? Большинство людей вполне себе средненькие. Не я, конечно, но ты-то точно, это совершенно ясно.

Я набрала в грудь воздуха:

— Могу понять, почему ты так недовольна мной. Я вела себя неправильно. Нужно было поговорить с тобой. Я не понимала… То есть, оглядываясь назад, могу сказать, что знала о Гранте. Но я думала, тебе нужна работа, а не обязательно он. Теперь мне все ясно. Не думаю, что Грант настолько привлекателен, но понимаю, почему другие его таким считают.

— Он такой милый, — проскулила Саша. — По-настоящему заботится и о компании, и о сотрудниках, и он такой умный и приятный. Когда он не занят тем, что бы придумать, как удержать «Титан» наверху, то всегда говорит о тебе. От этого взбеситься можно. А ты вечно ругаешься с ним.

Я нахмурилась:

— Это правда. Попытаюсь поработать над этим.

— Нет! Не делай этого! — качая головой, попросила Саша. — То есть я хочу сказать… Не надо менять свои правила из-за меня.

— Извини. Мне бы хотелось, чтобы в будущем мы лучше ладили, — сказала я.

Теперь, когда я знала причину Сашиного презрения ко мне, стало проще понимать, что стояло за ее обидными замечаниями в мой адрес.

— Однако ноги на мой стол ты все равно не клади.

— Ты права. Я перешла всякие границы. Прошу прощения.

Я не знала, что говорить дальше. Мы никогда не были вежливы друг с другом, а теперь, когда пришли к взаимопониманию, вроде и сказать было нечего, наступило неловкое молчание.

— Я… э-э-э… как раз собиралась приготовить кофе. Хочу остаться тут на ночь, чтобы переделать картотеку. Она в ужасном виде. Так что… будешь кофе?

— Кофе?

— Да, — сказала Саша, пытаясь улыбнуться.

— Вот, — сказала я, доставая из кармана бумажку в двадцать долларов. — Кофе мне нельзя, особенно ту пакость, которую пьют в нашей комнате отдыха. Я возьму тебе кофе, а себе яблочный сидр в кафешке на Спрус. Это мое любимое место.

Саша выхватила бумажку у меня из рук:

— Я принесу. Все равно мне нужно немного прерваться. Только мне нужен фонарик.

— Зачем?

— Из-за стройки пришлось оставить машину в парковочном гараже за четыре квартала отсюда, а там нет освещения.

— Почему бы тебе не взять мою…