Эдем XXI

– Теоретически все возможно, а вот практически… Орден очень тщательно следил за контролем военных технологий, а особенно тщательно – именно за арбалетами. Их главное оружие – бронированные всадники, их основная тактика – таранный удар. А массовое применение арбалетов противником сделает это все бесполезным. Одно время даже хотели отказаться от их производства. Были случаи, когда отдельные экземпляры попадали в руки к пустынникам, но все они хорошо известны, и сразу же становились родовым оружием, за которым следят как за главным сокровищем. И потом… Все это противоречит психологии пустынников, также как и эдемцев. Ни те, ни другие не знали ужасов войны. Да, случались пограничные стычки, сражения, даже локальные войны – но какие – воин на воина, отряд на отряд.

– Слушай, – Сергей помедлил, – а ты сам точно уверен, что это не наши?

– Уверен. В среде пустынников невозможно сохранить в тайне такой набег. Все друг друга знают, кто-то что-то видел, кто-то что-то заметил… А здесь ничего. Ноль информации.

– Они могут покрывать друг друга? Все-таки люди из долины им далеко не друзья?

– Исключено, – отрезал Ганя, – у них наказание за такое злодейство очень простое: преступника со связанными руками закапывают по пояс рядом с гнездом песчаных червей-трупоедов. И он живет еще двое суток, пока черви выедают его внутренности.

– Тогда кто это? Провокация?

– Не знаю, – Ганя покачал головой, – решиться на такое… Но ничего, придет время, мы разберемся во всем, а вот теперь нам придется справляться с последствиями.

– Я понял, – вздохнул Сергей, – нас обвиняют в преступлении и относятся как к кровавым монстрам?

– Именно. Ты даже не представляешь уровень ненависти и патриотического подъема. А наши "друзья" очень, знаешь ли, удачно все использовали… Орден пошел на беспрецедентные меры и объявил о наборе в ополчение.

– Есть такая практика? – удивился Сергей.

– В том-то и дело, что нет. Впервые в истории Эдема Орден собирает такое войско – четыре тысячи Рыцарей, три тысячи Мастеров и почти двадцать тысяч человек ополчения.

Сергей присвистнул. Победа на Шерме им досталась при четырехкратном превосходстве в живой силе. А тут ситуация, похоже, складывается обратная.

– Ну, и что будем делать? В лобовом столкновении мы не выстоим. Надо отходить и собирать силы.

– Нельзя, – вздохнул Ганя, – времени осталось мало.

– Какого времени? А что поменяется, если мы выступим через год? Ты представляешь, какую армию мы сможем подготовить за год?

– Да, представляю. Вот только… Я не хотел раньше времени рассказывать, но, похоже, придется.

То, что услышал Сергей, в очередной раз поменяло его представление об окружающем мире. Но он уже стал к этому привыкать…

… Найденный Тамплиерами артефакт открывал путь в Эдем. Великий Магистр сразу задался вопросом, а что такое Эдем и где он находится? Только через сотни лет он получил однозначный ответ на первый вопрос – Эдем – это планета, большую часть которой занимает Великая Пустыня, и лишь в одном месте, окруженном горными массивами, находится райская изумрудная долина. Второй вопрос так и остался без ответа. Определить, где она расположена по отношению к Земле – может в другой Галактике, или даже другой Вселенной – оказалось невозможным.

Тогда возникает совершенно естественный вопрос – а является ли Эдем единственным местом, куда Предтечи проложили путь. Орден, со свойственным ему прагматизмом, использовал возможности, открываемые Эдемом, исключительно в своих интересах. И, решая практические вопросы, не заботился об изучении нового открытого мира. Да, теологи построили несколько интересных теорий, обосновывающих место Эдема в конструкции Земля-Ад-Рай. Но пытливый ум Великого Магистра не мог этим удовлетвориться.

– А пытливый ум Великого Магистра не мог догадаться поделиться своей проблемой с друзьями? – сварливо поинтересовался Сергей. – Я понимаю, это не тот случай, чтобы идти на поклон к властям, но у тебя же были доверенные люди, а за восемьсот лет наука ушла вперед. Ты собрался в одиночку объять необъятное?

– Нет, – отрезал Ганя, – все, кто находился рядом со мной, в любую секунду могли оказаться под ударом. Прошу тебя, не отвлекайся, то, о чем я говорю, очень важно.