Эдемский Маг. Том III (СИ)

— Молчи. Прости молчи, Клейтон… Ты человек, отринувший свои воспоминания, прошлое, ты пожертвовал друзьями, роднёй, миром… Твой путь — это путь Сатаны, путь подлеца и обычной крысы. Какого прощения ты хочешь?

— Не играй ты в миротворца. Грешил не только я, грешил каждый человек в этом мире. Тем более грешил Бог, ты же знаешь о том, что этот человек ответственен за весь кошмар, в который превратились жизни простых людей. Ты осуждаешь меня, но не осуждаешь собственного Отца. Это так то ты ищешь справедливости? Ты хочешь прикончить меня за мои грехи, но ты же не сможешь победить меня, черноволосый грубый уродец, — констатировал факт Клейтон, надувший щёки и неожиданно выпустивший кричащую энергетическую струю, рассёкшую воздух и упавшую аккурат в кристально белую стену, в лёд, составленный из множества-множества маны. Лёд захрустел, но это было не столь важно. Саркис больше не мог ждать. Он использует последнюю магию и добьётся успеха, как добивался его всегда. И нескольких мнений на этот счёт быть не могло.

Эдемский маг выскочил из-под разваливающегося щита, прицелился и закрыл глаза, не в силах смотреть на три огненные сферы, вылетевшие прямиком с его грубых ладоней. Следующие буйные, весёлые шары устремились направо, тогда как на левую сторону неслась пламенная дуга, кричащая, как птица перед смертью. Клейтон взмахнул рукой, прочертил ловкими пальчиками большущую желтовато-белую сетку, которая буквально с одного касания погасила всё неистовое пламя, в разных формах стремящееся уничтожить мятежника, преступника, предателя. Жёлтая сеть всё ещё таинственно моргала, когда тонкий слой льда сковал её, сковал крепко, чтобы бушующие огнешары прорвали её, дробя на мелкие замороженные части, и рухнули прямо в довольное лицо Клейтона. Часть огненных сфер умчалась куда-то в небо и только последний из них впился в руку златовласого мятежника, заставив того даже зажмуриться от боли.

— Как же ты нерационально тратишь магию, друг мой. Столько атак и всё для того, чтобы задеть меня? — улыбался Клейтон своей маниакальной безумной улыбкой. Его рука мерцала, покрытая защищающей энергией. Пламя скатывалась с неё куда-то вниз, плавя крыши домов, разъедая белокаменные столичные постройки.

— Молчи! Оставшейся магии как раз хватит для такого как ты, не сомневайся в этом, — сурово прорычал Саркис, впервые не знающий как победить вторую половину своего тела, этого уродца, этого бесчувственного эгоиста, который был готов оправдать абсолютно любое своё преступление.

— Да не горячись ты так. Раз уверен — действуй!

Ветер налетел на статную фигуру Саркиса. Несмотря на его разорванные одежды, слипшиеся, длинные, чёрные волосы с редкой сединой и усталым взглядом проигрывающего бойца, эдемский маг всё ещё выглядел сильным и достойным соперником. Эта осанка, этот вонзившийся в землю посох, эта высоко поднятая голова внушала страх и ужас в каждого человека, что наблюдал сейчас за яростным сражением. Саркис выглядел как пособник тёмных сил, как властелин мрака, как король ада. Но значила ли что-то его внешность, когда он защищал честь, защищал достоинство, защищал людей, мстил за смерть родных и уничтожение Нижнего мира? Он был на стороне света, тогда как новый Бог Клейтон, Демиург, изнутри был мрачен и беспощаден, как чёрная грозовая туча. Принц, красавец, выглядящий как король, Клейтон и был настоящим тёмным змеем, отравляющим всё сущее, все сердца. Людей он превращал в своих марионеток, давая им услышать сладостные, лживые речи настоящего дьявола, настоящего притворщика и предателя…

Эдемский маг закрыл глаза. Закрыл глаза и глубоко вдохнул, стискивая посох в своей грубой руке:

— Клейтон, ты прав. Я уверен в себе. Я отринул тебя, твои мысли, твои намерения. Ты заслуживаешь смерти, Демиург. Твоя двуличная гнилая сущность не должна больше существовать и я сделаю всё, чтобы избавить мир от такого паразита и змея. Несмотря на своё состояние, я смогу одолеть тебя. Весь мой путь был ради этого мига, подонок, я никогда не прощу тебя, тварь!

Посох засветился мягким светом, окружённый ореолом из мелких колких снежинок.

— Меньше слов — больше дела, богатырь. Докажи что ты прав, докажи мне что я ошибся с выбором жизненного пути. Давай, чего же ты ждёшь, мой сердечный друг?