EDEN

— Мы уже все продумали, мы же не идиоты. И не разыгрывай из себя хладнокровного стратега, грязнокровка, — тебе это не идет, — он опускает руку вниз и хватает меня за запястье. — А сейчас идем, Темный Лорд ждет.

Мне удается вырваться, но он снова стальной хваткой сжимает мое запястье, и я продолжаю вырываться. Да, пусть он горит в аду, если думает, что я собираюсь идти с ним к Волдеморту и помогать им в поимке Гарри! Я пытаюсь лягнуть его, но промахиваюсь, и это лишь смешит его. Отвали, чертов ублюдок!

Стараюсь разжать его пальцы, вцепившиеся в мою руку, но тщетно. Такое получилось лишь однажды, когда я… Ни минуты не думая, я подношу наши сцепленные руки к лицу и впиваюсь зубами в его пальцы, тут же чувствуя, как его другая рука больно хватает меня за волосы и с силой тянет в сторону.

— Не смей, убогое создание! — Шипит он, ударяя меня по лицу. Место удара неимоверно жжет. С криком я падаю на пол, в ушах звенит.

— Только посмей еще раз выкинуть подобное, глупая девчонка, — ледяным тоном произносит он. Вскидываю голову, чтобы заглянуть ему в глаза. Холодные, безжалостные, жесткие. — У меня нет времени играть в эти игры.

— Почему вы так поступаете? — Мой голос ломается, и я падаю на колени. — Почему обращаетесь со мной так? Вчера вы спасли мне жизнь, защитили от Долохова…

— И я, кажется, уже объяснил свое поведение, — в его голосе металл, но я не могу остановиться.

— О, да, и это служит вам хорошим прикрытием, — яростно выплевываю я. — В вас еще осталось сострадание, но вы прячете его за маской лицемерия. Я хочу, чтобы вы сказали мне одну вещь — по крайней мере, вы должны сказать.

Он выжидательно молчит, и я продолжаю:

— Почему вы так стыдитесь своей жалости ко мне?

Его лицо белеет от ярости, и он направляет на меня волшебную палочку.

— Я. Не. Жалею. Тебя! — Каждое его слово сопровождается ударами невидимого кнута по моей спине. Это больно жжет. С криком припадаю к стене, тяжело дыша, и сквозь слезы смотрю на него.

Но его лицо не выражает ни жалости, ни милосердия. Я была такой идиоткой, предположив, что он может быть другим. Он был прав — я глупая. Только полная дура могла поверить, что он заботится обо мне.

— Я не хочу больше тратить время впустую, выслушивая твои гневные вопли, — тихо говорит он. — У меня есть дело, и я не могу заставлять Темного Лорда ждать. И ты тоже. Ступефай!

Чувствую порыв ветра, который едва не сбивает меня с ног. Последнее, что я вижу перед тем, как потерять сознание, — красный луч, стремительно приближающийся ко мне.

* * *

Темнота медленно отступает.

Что-то… мои запястья… не могу пошевелить ими. О!

Открываю глаза, но вокруг все плывет, и я несколько раз моргаю…

Одно мое запястье привязано к доске за моей спиной. Веревка больно впивается в кожу, и я судорожно вздыхаю.

— Наконец-то, ты очнулась, — Люциус усмехнулся, туго затягивая последний узел.

Наконец-то? Как долго я была без сознания?

Поворачиваю голову, чтобы посмотреть на другую руку, но она тоже прочно привязана к доске по другую сторону от меня. Пытаюсь пошевелить ногой, но тщетно. Ноги тоже связаны.

Ну, ты хотя бы стоишь на ногах.

И какой от этого прок? С таким же успехом я могла бы лежать: пока я связана, особой разницы нет.

Окружающая обстановка напоминает мрачные готические залы. Комната практически пуста, за исключением кресла, стоящего прямо передо мной.

Трон. Боже мой, это трон!

Меня сотрясает дрожь, и Люциус чувствует это. Его брови ползут вверх, пока он проверяет крепость пут, а потом он поднимает голову и смотрит на меня с легкой улыбкой.

— Полагаю, твоя природная гиперлюбознательность подстегивает тебя задать мне пару вопросов?

— Где мы? — Все еще дрожа, спрашиваю я.

Он скалится.

— Не имеет значения где мы. Важно — с кем мы здесь встретимся. И ты уже знаешь, с кем.

Нет.

Дергаю руками и ногами, но веревки крепко держат меня.

— Узлы поддерживаются магией, грязнокровка, — он усмехается и проводит пальцами вдоль веревок. — Свирепый дракон и тот не смог бы освободиться.

Я подавляю всхлип и прислоняюсь обратно к доске с крайним смирением и покорностью.

— Так, так, так, — его голос так и истекает злобой. — Вы все же порядком подрастеряли свой боевой запал, мисс Грэйнджер. Какое… разочарование. А я так хотел посмотреть, как Темный Лорд поставит вас на место.

Темный Лорд…

— Каким бы пыткам он ни захотел бы меня подвергнуть сегодня, — мое дыхание неровное, — я хочу, чтобы вы сделали это. Пожалуйста, — он хмурится, а я делаю глубокий вдох. — Я не хочу, чтобы он пытал меня. Это будет… хуже. Прошу вас, сделайте это. По крайней мере, я знаю, чего ожидать от вас.

Он не отвечает. Только внимательно смотрит на меня своими бездонными глазами, скрывающими в своих глубинах чувства и эмоции, которые я никогда не смогу понять.

Дверь резко распахивается, и Люциус отводит от меня свой взгляд.

— Мой лорд, — Люциус учтиво кланяется и отворачивается от меня. Фигура в черном плаще и капюшоне стоит передо мной, и все, что я вижу, — красные, глаза Волдеморта. Пустые. Мертвые.

С трудом подавляю тошноту, подступившую к горлу.