Eden (ЛП)

Я громко повторяю про себя это, как мантру, дабы заглушить все остальные мысли… о том, что я слабое, отвратительное и жалкое…

Все хорошо. Все просто прекрасно. Хорошо, хорошо, хорошо.

Долохов проверяет пергамент, прежде чем повернуться к остальным. Они выжидающе смотрят на него с мрачным выражением лица.

— Она говорит правду.

На лицах Люциуса и Беллатрикс появляется выражение недовольства.

— Черт, — выдыхает Беллатрикс.

— Да неважно, — говорит Люциус, — вчера она назвала достаточное количество людей, которых он может использовать вместо бесполезных теперь уже магглов. Когда ему кто-нибудь понадобится, у него будет достаточно широкий выбор. Да, ему придется вычеркнуть родственничков из списка, но вряд ли это имеет для него значение.

Все трое одновременно поворачиваются ко мне. Я теснее прижимаю колени к груди.

— До сих пор Вы хорошо справлялись, мисс Грейнджэр, — произносит Люциус спокойным и почти приятным голосом. — Возможно, Вы начинаете понимать, что в это мире нет ни морали, ни принципов — только бессмысленные идеи, за которые цепляются одни идиоты.

Я глубоко вздыхаю. Я не позволю ему одержать еще одну победу надо мной. Он уже получил достаточно.

— Боюсь, я все же не понимаю, — мой голос дрожит, хоть я и пытаюсь сохранить его ровным. — Наверное, мне нужен другой учитель. Или, может быть, Вам стоит подкорректировать свои методы, сэр.

Я жду невидимой пощечины, но ничего нет. Они просто стоят, улыбаясь друг другу.

— О, а она храбрая малышка, да? — говорит Белла.

— Ты не знаешь ее так, как знаю я, Белла, — Люциус смотрит на меня и улыбается. — Она просто делает вид, что ничего не боится. Но видела бы ты ее вчера после нескольких порций пыток. Я заставил ее хныкать и реветь, словно она маленькая несмышленая девчонка.

Мое терпение лопается, как мыльный пузырь.

— Я не маленькая девочка! — Я кричу, яростно ударяя кулаком в стену. — И я не ребенок! Мне семнадцать лет! Я такая же взрослая, как и все вы!

Возникает долгая пауза, затем Беллатрикс начинает тихонько хихикать, и вскоре они уже вовсю смеются надо мной. Они аплодируют мне. Хлопают медленно и размеренно, словно насмехаются над моими словами.

Я не могу выносить это. Терпеть не могу, когда они высмеивают меня!

— Замолчите! — Выкрикиваю я. Хочу встать, чтобы быть с ними лицом к лицу, но желание спрятать от их глаз свое обнаженное тело сильнее чувства гордости. — Немедленно ЗАТКНИТЕСЬ!

Хлопки стихают, смех и улыбки гаснут, уступая место скептическим ухмылкам на их лицах.

— Наверное, ей нужно еще несколько уроков уважения, Люциус, — произносит Долохов. — Кажется, ей есть еще чему поучиться.

Они пристально смотрят на меня, пока я глубоко дышу, пытаясь взять себя в руки.

— А давайте-ка зададим еще вопрос, — с вызовом предлагает Беллатрикс. — Но такой, на который она не сможет ответить без сопротивления. Покажем ей, как быстро она расколется под нашим давлением. Уверена, ее заносчивость как ветром сдует.

Люциус улыбается.

— Мне нравится эта идея, Белла. И я даже знаю, о чем ее можно спросить. Как тебе известно, Темный Лорд никогда не мог причинить вред мальчику, пока тот жил в доме своей тетушки. Но, как сказала грязнокровка, Поттер больше там не живет. Если бы мы могли узнать его местоположение сейчас, тогда Темный Лорд смог бы найти его, не беспокоясь о защите, которую наложила на мальчика его мать.

О… Боже.

Господи, что я наделала?

Я и не предполагала, к чему может привести то, что я расскажу им о семье Гарри.

Нет. Это уже неважно. Потому что я не собираюсь рассказывать им. Ни за что! Даже если они устроят для меня ад на Земле.

Люциус поворачивается ко мне.

— Где Гарри Поттер, грязнокровка?

Я смотрю на него. Я не могу ответить на этот вопрос. Одно дело подвергнуть своих друзей опасности, что я и сделала вчера, выдав их имена, но совсем другое фактически поставить под удар одного их них. Кроме того, если я расскажу все, это подвергнет опасности не только Гарри, но и Рона, а также остальных Уизли, и кого-нибудь еще, кто мог остаться в Норе на свадьбу.

Они смотрят на меня в ожидании ответа, но я смотрю только на Люциуса. Он знает, что я не сдамся без борьбы. Теперь-то он должен это знать. Но он ждет моего ответа, и легкая улыбка играет на его лице.

Он наслаждается этим. Ему нравится заставлять меня выдавать информацию, которую я так отчаянно пытаюсь держать при себе. Он терпеть не может мое "неповиновение", но то, как я сгибаюсь и подчиняюсь в итоге, доставляет ему огромное удовольствие.

Прежде чем ответить, я задираю голову вверх настолько, насколько мне позволяет мое положение.

— Я не скажу Вам, — эти слова в большей степени предназначаются Люциусу, чем всем им. Наша личная с ним битва, я только сейчас это понимаю. Она началась, когда он появился в моей комнате. — Вы знаете, что я не скажу. Более того, я не могу сказать. Так что ответа на этот вопрос Вы от меня не дождетесь.

Все трое продолжают улыбаться, но улыбка Люциуса шире, ведь он много раз играл со мной в эту игру. Ему это нравится.