Единая энергия любви

Торэ-Ин и Сао-Ирс, по просьбе Рины, на первых порах не могли посещать городок, и единственным источником информации для них был Вальсат, который с огромным неподдельным восхищением и интересом следил за событиями, и с таким же воодушевлением рассказывал им, как притираются друг к другу две расы. Слушая рассказы Вальсата, генерал и его наставник в некоторых моментах едва ли не умирали со смеху.

Как выяснилось, не так уж и много было между тэфрийцами и землянами различий. И Рина оказалась права, предположив, что совместное дело поможет объединить их, и ничто так не сближает как простое общение, стоит всего лишь попытаться понять и узнать друг друга поближе. Очень скоро и даже как-то незаметно тэфрийцы стали соседями землян в городке. Сначала добрые отношения налаживались трудно. Тэфрийцы угрюмо косились на людей, те настороженно и откровенно пялились на первых. Да, знания людей и загадочных тэфрийцев разнились, но земляне отсутствие особых способностей и редкой физической силы с лихвой компенсировали смекалкой, отвагой, напористостью и местами хитростью. А еще крепкой дружбой. Не обходилось, конечно, без драк и ссор, как Рина и предупреждала. Тэфрийцы, помнящие себя еще великими, тыкали землян носом в их приземленность и недоразвитость. Земляне же импульсивно доказывали свою правоту кулаками. Иные, несдержанные и острые на язык, могли так ответить тэфрийцам, что у тех пылали от смущения и гнева щеки и уши, а в окружающем пространстве накалялся воздух. В упрямстве не уступали ни те, ни другие. После получалось так, что самые ярые спорщики назначались на совместную работу, и они становились добрыми друзьями.

Бывало, вновь обретенные товарищи ссорились между собой до такого состояния, что от обиды не могли произнести друг другу и слова. Но как только одному из них грозила опасность или требовалась помощь, второй спешил на подмогу, не помня дурного. Эта верность и взаимовыручка и покорили многих их тех тэфрийцев, что отважились принять участие в проекте. А еще желание землян жить, не взирая ни на какие удары судьбы. Люди обжигались, страдали от слов и поступков друг друга, но все равно верили в лучшее, надеялись на чудо, пытались найти общий язык, искали способы понять, где оказались неправы или где незаслуженно нанесли оскорбление. Было и такое, когда кто-то всё же не мог найти в себе сил сломить предвзятое отношение или скрыть вспыхнувшую антипатию, и тогда они не общались вне места работы никогда. Некоторые наоборот стали настолько близкими, что доверяли самые сокровенные тайны друг другу, превратившись в надежных товарищей. Те, кому жизнь среди людей оказалась не по зубам, возвращался в Долину, чтобы остаться там навсегда. Однако были и такие, которые метались, не находя покоя. Они то жили в городке, то просились обратно. И как бы там ни было, ни один тэфриец или тэфрийка, какое решение ими бы не было принято, не осуждался. Таково было условие Рины — у каждого должно было быть право выбора, и этот выбор требовал уважения.

Медленно, но верно, отношения между отверженными тэфрийцами и землянами — рабочие и личные — налаживались. Торэ-Ин наблюдал за изменениями, произошедшими в городке с добродушной улыбкой. Особенно, когда его соплеменники узнали, кем на самом деле являлась Рина, какими обладала способностями и тем более, как могла бы поступить. Но уж кому-кому, а генералу было лучше всех известно, что его вейнари никогда и никого бы не стала принуждать. Как после шепнул ему Вальсат, многие выражали ей признательность за шанс вернуться в социум, пусть и не совсем привычный для них. Они были безмерно благодарны за то, что никто не стал насиловать их без того сломленную волю и не осудил на тот или иной выбор.