Единая энергия любви

Еще до того, как они с генералом вошли, Рина уже явственно слышала зов, натянувший энергетические ниточки ее дара до предела, заставлявший их звенеть, словно нежная трель серебряных колокольчиков. Краска прилила к щекам Рины, кровь быстро побежала по венам, а сердце заколотилось где-то в горле. Торэ-Ин прошел вперед и замер на почтительном расстоянии от круглого водоема, окруженного бортами. Над бассейном с плещущейся в нем субстанцией мягкого серебристого цвета с солнечными вкраплениями парило то самое царственное древо. По его стволу от корней до кончиков веточек кроны циркулировала, переливалась и искрилась энергия. Правда, некоторые корни оказались неживыми, скрученными в черные неровные кольца, равно как и несколько веток торчали уродливыми скрюченными пальцами. Знакомый гудящий гул наполнял пространство вокруг.

— Я уже видела это Древо, — хрипло сказала Рина.

Генерал удивленно оглянулся на нее.

— Когда?

Девушка смущенно кашлянула и, приподнявшись на цыпочки, шепнула ему на ухо, будто опасалась быть подслушанной:

— Во время первого нашего поцелуя.

Внимательный взор фиолетовых с золотистыми прожилками глаз увидел самую душу девушки. Генерал обнял ее, притянул к себе и, вдохнув запах ее волос, уткнулся губами в ее висок. Когда, нарушив непродолжительное и тягостное молчание, он заговорил, голос его был полон нескрываемой тоски. Рина внутренне сжалась от пронзившей все ее существо боли.

— Ты знаешь, о чем говорят черные корни и ветви? О том, что какой-то родовой линии пришел конец, потому как его представитель не обрел своей истинной пары. Не встретил той женщины, которая пробудила бы в мужчине силу. Чем дольше бы он оставался без своей половинки, тем быстрее рвались бы нити, объединяющие род. Ведь через них осуществлялась запитка других тэфрийцев, через них материя Энэрвы соединена с планетами нашей системы. Все здесь взаимозависимо, находится в бесконечном замкнутом круговороте. Треск при порывах нитей слышен всем, потеря энергии ощущается на всех уровнях жизнедеятельности нашей расы и ведет к ее медленному угасанию.

— А что с приступами? — тихо спросила Рина, поднимая свое лицо к Торэ-Ину.

Он грустно улыбнулся, заметив блеснувшие слезы в чудесных глазах любимой женщины. Обхватив ее лицо руками, он большими пальцами смахнул слезинки и крепко прижал ее к себе. Неохотно Торэ-Ин ответил:

— Ты должна знать — после наступления возраста обретения пары, прошло двадцать пять лет. Слишком много и безнадежно, приступы догоняли меня. Странным образом я сохранял ясность мышления. Но безумие быстро поглотило бы мой разум, затянуло бы его в глухую безвозвратную черноту.

— Мне жаль, — щека Рины покоилась на широкой груди, а руки крепко обхватывали талию мужчины. — Являясь носителем особого знания, переходящего от отца к сыну и особой силы, раскрывающейся только при единении двух половинок, тебе было не сладко. Ты ходил по лезвию ножа.

— Мои родители были последними вейнари. Отец передал мне все, накопленное им и иными поколениями. И теперь я, — голос генерала зазвенел от ликования и радости, — удостоен чести стать вейнари. Твоим вейнари, Рина.

Легкое касание ее губ к его щеке доставило ему удовольствие, а потом он увидел, как Рина подняла руки вверх с желанием дотронуться до веточек Древа Жизни. Ни одна женщина никогда не рискнула бы дотронуться до его кроны. Но и женщина, стоявшая рядом с генералом, не было обычной…

И в изумлении замер, потрясенно наблюдая за происходящим. Тонкие, с резными листочками, дрожащие побеги Древа устремились к ладоням девушки, нежно ощупывая их, впитывая ее энергию, мелкими пульсирующими глоточками поглощая в свое тело, отчего оно увеличилось в объемах и начало излучать спокойный искрящийся свет. Материя в бассейне заволновалась, обволакивая тугие набухшие нити, питающие ее.

— Рина, руку мне дай, — прошептал он.

Когда ладони их с силой врезались друг в друга, а пальцы переплелись, Древо вздрогнуло, расправило огромную крону, засверкало, наполнив золотистым сиянием пространство. Такое же сияние окутало генерала и девушку. Сила, неведомая Торэ-Ину, выплеснулась из бассейна блестящими ручейками, подхватила, обвила их обоих теплым уютным коконом, слегка приподняла над землей, и, завершая процесс единения, соединила сознание двоих в одно целое. Теперь при желании они вдвоем могли слышать и чувствовать друг друга на расстоянии. Все правильно, пронеслось в мыслях генерала, все так, как должно было быть. Такова судьба половинок, предназначенных одна другой.